«Кто контролирует прошлое — контролирует будущее»
Д. Оруэлл
В интервью журналисту «Вечернего Северодвинска» Супрун задается вопросом, почему ФСБ при обыске изъяло дневник Молотова. Мы связывались с историками, и они в один голос утверждают, что никогда в российских архивах не встречали дневник Молотова, а у Супруна он есть и получен он в библиотеке Конгресса США. Вывод напрашивается сам — это обыкновенная фальшивка. Но для чего эту фальшивку привез Супрун из США и для чего ему ее дали (вероятно, он и сам не догадывается, что это фальшивка).
В интервью Супрун рассказывает о том, что на факультете его все поддерживают и на выборах заведующего кафедры отечественной истории его выбрали еще на 5 лет. У нас в редакции имеется копия анонимки, подготовленной студентами на имя декана исторического факультета (на то время декана).
Декану исторического факультета ПГУ,
профессору, д. и. н. Репневскому А. В.
От студентов исторического факультета ПГУ
ЗАЯВЛЕНИЕ
Мы, студенты исторического ф-та ПГУ, хотим заклеймить позором преподавателя «отечественной истории» профессора $упруна Михаила Николаевича. Его лжеисторические инсинуации направлены на очернение истории нашей Великой Родины. Историографическая концепция $упруна М. Н. находится под явным влиянием западной имперской идеологии. При поступлении в ПГУ мы рассчитывали получить объективные исторические знания, а вместо этого нам навязали антипатриотичную концепцию Великой Отечественной Войны, изложенную в пасквиле «Ленд-лиз и северные конвои». В этой антинаучной книжонке целенаправленно и корыстно принижается роль: советского народа в победе над фашизмом. Нам страшно жить в обществе, в котором, возможна деятельность таких чуждых народу элементов как г-н(о) $упрун М. Н., который ради своего личного благосостояния (сознательно и злонамеренно) готов очернить прошлое нашего Отечества и что еще более страшно взрастить в недрах исторического факультета гидру ненависти и презрения к собственной стране.
Мы обвиняем профессора $упруна М. Н. по следующим пунктам:
- Искажение исторической действительности;
- Использование своего служебного положения для подрывной деятельности в пользу западных держав, в первую очередь, США;
- Преступное доминирование личных, корыстных интересов над интересами народа и страны.
Мы просим общественность и руководство факультета повлиять на создавшееся положение и жестким, но справедливым мечом отсечь изрыгающие яд и зловония имперско-мещанские головы с продажных плеч $упруна М. Н.
Возмущенные и негодующие студенты ПГУ
Именно работа «Ленд-лиз и северные конвои» позволили Супруну стать доктором. Позднее при финансовой поддержке американцев выходит его книга под одноименным названием. Что же в этой книге вызвало такой гнев у студентов?
В ней автор рассказывает о неоценимой роли союзников (США, Великобритании) в ВОВ в рамках «Ленд-лиз»; кстати, первая страница книги начинается с того, что Супрун называет само понятие ВОВ советским мифом. Супрун пишет о концепции пула, то есть создании антигитлеровской коалиции, в которой каждой из стран-союзниц отводилась своя роль: поставки — США, Британия — владычица морей, а что же России — цитируем: «России как и в годы предшествующих коалиционных войн была отведена роль основного поставщика «людских ресурсов» на европейском фронте». То есть наша роль — пушечное мясо.
По Супруну помощь по ленд-лизу для Советского Союза была важна настолько, насколько важно было участие Советского Союза в антигитлеровской коалиции. Ознакомившись с тем, что пишет Супрун, можно было бы искренне восхищаться Рузвельтом. Но только если забыть о том, что одновременно вполне сравнимую по объемам помощь американские корпорации оказывали и Германии!
Например, рокфеллеровская нефтяная корпорация «Стандарт Ойл» только по линии немецкого концерна «И. Г. Фарбениндустри» продала Гитлеру бензина и смазочных материалов на 20 миллионов баксов. Один венесуэльский филиал «Стандарт Ойл» ежемесячно отправлял в Германию 13 тысяч тонн нефти, которую мощная химическая промышленность Рейха тут же перерабатывала в тот же бензин. До середины 44-го года танкерный флот «нейтральной» Испании работал почти исключительно на нужды вермахта, снабжая его американским «черным золотом», формально предназначенным для Мадрида. Доходило до того, что немецкие подлодки иной раз заправлялись американской горючкой прямо с испанских танкеров и тут же плыли топить штатовские же транспорты, перевозившие оружие для СССР!
Топливом дело не ограничивалось. Немцам шёл из-за океана вольфрам, синтетический каучук, и, конечно, куча необходимых штучек для автомобильной промышленности, которыми фюрера снабжал его большой друг мистер Генри Форд-старший. В частности. известно, что вермахту шло 30% автопокрышек, изготовленных на фордовских заводах, а только осенью 1942-го филиал Форда в Швейцарии отремонтировал 2 тысячи немецких грузовиков. Что же касается общего объема фордовско-рокфеллеровских поставок Германии, то полных сведений в открытой печати на этот счет до сих пор нет — коммерческая тайна. Но и просочившихся наружу кусочков вполне хватает, чтобы понять: торговля с Берлином тогда шла ничуть не менее интенсивно, чем с Москвой. И прибыль, которую получали от нее американцы, исчисляется цифрами воистину астрономическими. Впрочем, как показала практика, и Советскому Союзу заклятые друзья помогали отнюдь не в убыток своему карману.
Общепринятая версия о том, что со стороны США лендлизовская помощь носила характер чуть ли не благотворительности, при ближайшем рассмотрении не выдерживает никакой критики. Прежде всего потому что уже в ходе войны — в рамках так называемого «обратного ленд-лиза» — Вашингтон получил необходимое сырье общей стоимостью почти в 20% от переданных материалов и вооружений. В частности, из СССР в Штаты были отправлены 32 тысячи тонн марганцевой и 300 тысяч тонн хромовой руды, значение которых в военной промышленности было чрезвычайно велико. Достаточно вспомнить, что когда немцы, отступив с Украины, лишились никопольского марганца, 150-мм лобовая броня их «королевских тигров» стала держать снаряды хуже, чем аналогичный 100-мм броневой лист ранее выпускавшихся обычных «тигров».
Кроме того, за союзные поставки мы расплачивались золотом. И в немалых количествах. На одном британском крейсере «Эдинбург», который разгильдяи англичане позволили немцам утопить, золота было 5,5 тонн. Немало поживились с нас союзники также платиной, ценной древесиной, пушниной, а также горячо любимыми ими красной рыбкой и черной икоркой. Наконец, значительную часть оружия и боевой техники, как и полагалось по договору, Советский Союз по окончании войны вернул обратно. Получив взамен счет на круглую сумму в 1300 млн баксов.
На фоне списания лендлизовских долгов прочим облагодетельствованным державам это выглядело откровенным ограблением, и Сталин потребовал пересчитать должок нормально. Впоследствии американцы были вынуждены признать, что приврали. Однако накрутили на итоговую сумму проценты. Взаимопризнанная сумма с учетом этих процентов согласно вашингтонскому соглашению 1972 года составила 722 миллиона баксов. Из них 48 миллионов были выплачены при Брежневе, а остальные согласно дополнительному соглашению между Горбачевым и Бушем-старшим Москва должна вернуть до 2030 года.
Так, министр торговли США Джонс, который, исходя из занимаемой должности, знал проблему досконально, признал, что «поставками из СССР мы не только возвращали свои деньги, но и извлекали прибыль». «Помощь русским — это удачно потраченные деньги», — вторил ему и президент Рузвельт. А будущий хозяин «Белого Дома» Трумэн еще 24 июня 1941 года заявил на страницах «Нью-Йорк Таймс»: «Если мы увидим, что Германия побеждает, мы должны помогать России, а если верх будет одерживать Россия, мы должны помогать Германии, и пусть они таким образом убивают друг друга как можно больше».
И нам хотелось бы спросить Супруна, где была эта коалиция в самые страшные для нас 1941-1943 годы, когда немец стоял под Москвой, когда ровняли с землей Сталинград, когда мы бились с фашистскими «тиграми» и «пантерами» под Курском. До 1944 г. поставки союзников составляли лишь 4% валовой продукции Советского Союза (Супрун и сам это подтверждает). Союзники лишь в 1944 г. открыли второй фронт, когда англо-саксы поняли, что могут не успеть к переделу Европы.
Может быть, потому и поднялся такой вой на Западе о преследованиях Супруна, что он им очень нужен как историк, пишущий о преступлениях тоталитарного режима и ненавидящий все советское, у которого основную часть лекции о ВОВ для студентов исторического факультета занимает не борьба советского народа с фашизмом ради жизни на земле, а американский ленд-лиз (кстати, это нарушение норм минобразования — отсебятины должно быть менее). Именно его лекции формируют сознание молодежи, будущей элиты Архангельской области, элиты, ненавидящей и стыдящейся прошлого своей Родины.
СПРАВКА по публикациям в СМИ
Уголовное дело профессора Супруна: только бизнес, никакой науки.
В распоряжении редакции оказалась копия соглашения, на основе которого профессор Супрун и начальник Информцентра областного УВД полковник Дударев продавали немецкой стороне архивные данные о репрессированных немцах. Именно продавали. Мы изучили договор от первой до последней страницы и не увидели ничего, что можно было бы отнести к науке или исследованиям. Чистая коммерция.
В соглашении четыре участника:
- ПГУ и Информцентр УВД с российской стороны,
- Немецкий Красный Крест и Историческое исследовательское общество немцев из России с немецкой.
Обратим внимание на последнего участника договора. В большинстве СМИ, освещавших этот скандал, об Историческом исследовательском обществе немцев из России не упомянуто ни словом. Чем занимается эта организация, доподлинно неизвестно. Зато из текста соглашения (пункт 2.3) ясно, что база данных (до 40 тысяч архивных дел) будет передана им отдельно. Но это ещё не всё.
А теперь главное — дальнейшая судьба баз данных. Пункт 4 Соглашения не оставляет никаких сомнений в том, что данные из архива УВД разлетелись бы по Германии подобно птицам. Цитирую: «Передача и публикация базы данных, ее фрагментов или частей третьим лицам возможна только с согласия Сторон Соглашения за исключением передачи базы данных Федеральному архиву Германии, Информационному центру Вермахта, народному обществу по уходу за могилами погибших солдат, Саксонскому фонду памяти жертвам политических репрессий и Церковной службе розыска».
Итого ещё 5 организаций, которые получат полный и беспрепятственный доступ к информации. А зачем она им? Об этом в соглашении ни слова.
Дальше — больше. Если участники соглашения договорятся между собой (а что может им помешать? — прим. ред.) то эта информация может быть выложена в Интернете! Как говорится, по секрету всему свету! А что получает Россия? Ничего кроме некоей книги. Тут вообще никакой конкретики. Сроки издания, объём, даже примерный перечень планируемых к печати данных не указаны. Исключение — книга будет издана в Германии на двух языках после гуманитарной и научной обработки и оценки архивного материала. То есть может, издадут, а может, и нет.
Бизнес, ничего личного
Невозможно отделаться от ощущения, что немецкая сторона намеревалась использовать собранную базу данных как её душе заблагорассудится. А чего стесняться, если деньги за товар были бы уплачены сполна. Пункт 3 соглашения четко расписывает порядок перечисления денег на каждом этапе работы. В 1 евро был оценен один набор данных на одно лицо. 1200 евро получает Информцентр УВД через ПГУ на приобретение компьютера, 6500 евро получает ПГУ после вступления соглашения в силу, 7300 евро после передачи первых 15 000 наборов данных, 15 000 евро после передачи последующих 25 000 анкет и 10 000 евро за всё остальное, что найдётся в архиве УВД. Оплата в рублях по курсу Центробанка на день платежа. Как говорится, у вас товар, у нас купец!
Врут, как Троцкий!
Из интервью и заявлений г-д Супруна и Дударева, а также грудью вставших за них правозащитников мы знаем, что уголовное дело объявлено сфабрикованным и позиционировано как гонения госбезопасности на независимых историков. Насчёт независимости мы уже выяснили — никаких благородных порывов, архивную пыль Супрун и Ко глотали за вполне приличные деньги. Теперь о фабрикации.
В январе 2010-го года газета «Правда Северо-Запада» единственная из СМИ нашла и встретилась с людьми — родственниками репрессированных, которых защитники г-на Супруна обвинили в написании заявлений под диктовку оперов ФСБ! Никакой отсебятины — интервью без купюр.
Томас Томасович Штах:
— Никакого согласия на передачу кому-нибудь данных о моих репрессированных родственниках я не давал. И никто — ни г-н Супрун, ни его ассистенты — ко мне не обращались. Я считаю, что это неправильно и некрасиво — если речь идёт о моих родных, то я должен заранее знать где, в связи с чем и с какой целью упоминаются их имена.
Иван Иванович Филипп:
— Меня никто не принуждал написать заявление на г-на Супруна. Я его написал сам. Это решение было принято после того как мы, все родственники, собрались и обсудили между собой ситуацию. Это наши родные, и вдруг какой-то дядя эту информацию взял, куда-то отправил... У меня, слава Богу, ещё жив отец, я у него спросил: тебе это надо на старости лет? Дело в том, что речь идёт о его родителях, моих деде с бабкой, и я не мог через его голову прыгать. Отец ответил: хорошо я тебе даю разрешение, обращайся в следственные органы, поскольку я уже в возрасте и по состоянию здоровья не могу много ходить и тому подобное. Но если понадобится, то оформим всё через нотариуса. И после передачи дела в Санкт-Петербург, я снова сам написал туда, в Следственное управление, письмо, чтобы меня держали в курсе расследования, как продвигается дело, потому что времени прошло много, а новостей никаких. Я это говорю, чтобы г-н Супрун или ещё кто-то снова не заявил, что на меня было оказано давление.
Призываем всех к комментариям и высказываниям. Просьба соблюдать политкорректность.