Начинался инцидент довольно стандартно. Дано: простая архангельская семья из матери, несовершеннолетней дочки и отчима. Родной отец из семьи ушел, мама девочки беременна от нового мужчины, они явно любят друг друга, а в девочке вовсю разыгрались подростковые гормоны, вылившиеся в ревность и недоверие к человеку, которого она еще не приняла в семью. 

Два года назад мама с дочкой поругались особенно сильно: ребенок не слушался, за что был лишен телефона. Да, вот такая мелочь стала отправной точкой для очень страшных событий, причем для всех членов семьи. 

Конфликт быстро раскрутился и дошел до того, что девочка в слезах убежала из дома. Пошла она не на фудкорт в ТЦ или в кино, чтобы развеяться, а в детскую комнату полиции, где рассказала, что отчим якобы к ней приставал. Конечно, в реальности ничего такого не было и в помине, но сотрудники поверили ребенку (и правильно сделали, мало ли что) и начались долгие отношения родителей с органами опеки и нашей судебной системой. 

Следствие шло с июля 2023 года. Более 6 месяцев отчим проходил свидетелем, однако 15 января 2024 года перешел в статус обвиняемого. 

Тут стоит сделать отступление и сообщить читателю, что, по информации от адвоката семьи и матери, за полгода следствием не было найдено никаких подтверждений словам ребёнка. Более того, сама девочка довольно быстро осознала, что именно натворила и на КАЖДОМ судебном заседании признавалась о оговоре. 

На какое-то время дочку забрали от родителей, поместив в госучреждение. Там она поняла, что значит, когда взрослые действительно не любят детей и какими бывают наказания. После пребывания вне семьи девочка ещё сильнее раскаялась и укрепилась в желании вытащить отчима из ситуации, в которую сама же его и втянула. 

Против матери был подан иск о лишении родительских прав. По её словам, представитель учреждения, где содержался её ребенок, уговаривала женщину не бороться в судах и оставить подростка им. Скоро, мол, совершеннолетие, там и квартиру получит. Однако родительство удалось отстоять, и дочка вернулась домой. 

Всё это время шёл суд. Изначально потерпевшая сторона — девочка-подросток — сама писала во все инстанции, прося не рассматривать её показания, по 100 раз признавалась в оговоре, но ни в полиции, ни в прокуратуре, ни в следкоме её не услышали. Судья также не приняла во внимание буквально крики «потерпевшей» о невиновности подсудимого. 

На каждом заседании девочка громко и отчетливо заявляла, что в тот день была на эмоциях, а теперь осознала свою ошибку и хочет жить в полной семье. Никто к ней никогда не приставал, а источником конфликта стал какой-то дурацкий телефон. Всё без толку. 

Судья как будто специально пропускала все эти аргументы мимо ушей. Ей были важнее показания представителей органов опеки, которые в тупую пересказывали изначальные слова ребёнка. Сама же предполагаемая жертва предполагаемого преступления вообще не рассматривается как живой человек.

Понятно, что несовершеннолетний гражданин не может быть полностью дееспособным в юридическом поле. Судья, например, может посчитать, что в семье на него оказывается давление с целью дачи определенных показаний. Однако, насколько нам известно, суд всё ещё должен основываться на фактах. 

Если вам кажется, что девочка транслирует не своё, а навязанное мнение о ситуации (после общения с ними журналистам ИА «Эхо СЕВЕРА» так не показалось), то найдите этому подтверждение. В данном же случае мы имеем дело, где одно слово выступает против другого, причем сказаны эти слова одним и тем же человеком. Разница лишь в том, что изначальные показания слово в слово повторяют органы опеки, которые, как кажется матери, будто заинтересованы в посадке её мужчины. 

Едва ли таковая заинтересованность действительно имеет место. Вероятнее всего, все представители стороны обвинения просто не хотят вникать, запариваться над очередной семейной драмой. Одним словом, нет желания работать. Органам опеки ребенка передали с сопроводительным документом, где сказано, что отчим домогался, его же они зачитали на суде. Судья уже привыкла доверять «своим», ведь «если обвинён, то не просто так, значит, будет сидеть». 

А что там говорит ребенок — дело десятое. В этих семьях постоянно сегодня одно, а завтра — другое. Зачем в этом копаться? Обвинение подходит под статью УК? Виновен, и точка. Даже апелляция не прокатила. Ни одна инстанция не задалась вопросом, а всё ли они делают правильно с точки зрения морали. 

Машина правосудия уже запущена, столько бумажек распечатано, столько печатей стоит. Зря всё это, что ли? 

А в реальности такой подход на ровном месте породил ещё одну неблагополучную семью. С такой статьёй отчим едва ли выйдет в обозримом будущем, а после неизвестно, продолжит ли принимать участие в воспитании детей. Беременной матери всё это время приходилось тратиться не на малыша, а на юристов. Теперь же она в одиночку будет растить двоих детей. 

Не слишком ли жесткое наказание для четырех людей, двое из которых абсолютно точно не виновны ни с моральной, ни с уголовной точек зрения, за дурацкий, но не смертельный поступок ребенка? 

***

Вообще, в делах семейных российская судебная система часто буксует именно из-за нежеланий вникать в проблемы людей. Сколько историй, подобных описанной выше, происходит регулярно. Ребенок думает, что сейчас накажет родителей в ответ, а в итоге сам в детдоме, взрослые на нарах, а что-то рассказывать судье уже поздно — не услышит. 

Зато к семейным побоищам отношение суперлояльное. Избил муж жену до кровавых соплей, написала жена заявление и вернулась к тому же мужу, у которого есть куча времени, чтобы самыми разными способами принудить её забрать бумажку — от кнута до пряника. Помирились? Пожалуйста, забирайте, ждем снова после очередного запоя сожителя. Когда убьет, обязательно посадим. 

С изнасилованиями ещё проще. Если несовершеннолетняя девочка решит оговорить не отчима, а своего совершеннолетнего партнера, чтобы отомстить, например, за разрыв отношений, то партнер этот точно так же будет сидеть и никто точно так же не будет слушать ни его, ни потерпевшую сторону, если та вдруг одумается. 

Понятно, что на два выдуманных домогательства до детей могут приходиться два реальных и полный игнор подобных заявлений — дорога в ад. Только суд — он на то и суд, чтобы не возводить всё в абсолют. А пока и российские судьи, и архангельские, похоже, решили действовать по принципу «обвиняй всех — не промахнёшься».