Архангельской области изначально не повезло с перспективами сохранить культурное наследие ушедших веков. Чуть ли не до советской власти каменное строительство у нас было не в почете. Большинство старинных церквей, административных зданий и даже жилья элит общества было деревянным, а значит не таким уж долговечным в масштабах истории.
Впрочем, несмотря на материал, строили тогда на века и кое-что всё-таки пережило ХХ столетие и достояло до наших дней. Возможно, дни эти станут последними, ведь сегодня уже не идёт и речи, например, о сохранении давно снесенного/сгоревшего/сгнившего деревянного Архангельска. Всё что мы имеем выглядит, как развалины с выцветшей табличкой золотого цвета, либо является новоделом с закосом под старину.
В деревнях и сёлах, которые зачастую древнее самого Архангельска, еще остаются памятники ушедших эпох, но деревни эти стремительно вымирают. С уходом из жизни последнего крестьянского поколения или, в лучшем случае, их детей огромные территории и вовсе опустеют навсегда.
При всём этом, от разговоров о необходимости помнить свою историю сейчас просто не скрыться, целый ряд организаций осваивают огромные деньги на некоем сохранении памяти о прошлом. Впрочем, из опыта общения с многочисленными ответственными лицами, складывается ощущение, что единственная их функция — футболить неравнодушного гражданина от инстанции к инстанции.
Пожалуй, одной из самых непробиваемых снизу госструктур является Инспекция по охране объектов культурного наследия Архангельской области. Как показывает практика, эти ребята начинают работать только по указке вышестоящего начальства, а примеры возбуждения инспекторов после инициативы людей на местах просто не приходят в голову.
Судя по базе «Контур.Фокуса», едва ли эти служители государевы на зарплате перетруждаются на своих рабочих местах. За 2025 год они не заключили ни одного госконтракта вообще, в 2024 году таковых было десять — 8 проектов по разработке проектов зон охраны объектов культурного наследия или определение границ этих зон и 2 историко-культурных экспертизы.
В информационном пространстве Инспекция также присутствует. Например, у них есть паблик в «ВК» на 100 человек, где они раз в день или через день отчитываются о проведенных археологических работах и зачем-то репостят новости об успешных или не очень случаях дистанционного мошенничества. Не все ссылки на отчеты работают, но да ладно: пост видело 16 человек и их, кажется, все устраивает.
Но уж лучше так, ведь, согласно декларациям, с 2018 по наше время Инспекция ни рубля не потратила на информационное обеспечение деятельности органа и поддержку от СМИ. Если бы при текущем положении дел они пытались раскрутиться за госсчет, было бы совсем плохо.
За последнюю неделю Инпекция уже дважды заставила усомниться в целесообразности своего существования на этой планете. Ранее к нам обратился читатель, уже 5 лет бьющийся лбом в двери данной госструктуры с требованиями спасти разваливающуюся церковь 1763 года постройки от полного разрушения. Всё, на что хватило чиновников от культуры — в окна церкви вставили дешевый пластик, а на двери прибили табличку. Ох, как же там любят таблички, но об этом чуть позже.
Пока обратим внимание на историю другого умирающего культурного наследия — дом купцов Бажениных в Вавчуге Холмогорского округа. Здесь сюжет получил, с позволения сказать, развитие, а именно Инспекция прислала ответ на обращение, в котором в привычной манере сообщила, что держит ситуацию на контроле, но поделать ничего не может.
Переводя на человеческий язык, ответ можно прочитать так: вся ответственность лежит на администрации Холмогорского округа, а мы лишь понуждаем её к действию. В реальности же никаких действий не наблюдается.
Наверняка, для главы округа Дианова новость о том, что его кто-то к чему-то понуждает стала откровением. Муниципальный бюджет там небольшой и принимался с дефицитом в почти 70 миллионов рублей. Денег едва хватает на поддержание текущего существования и дополнительных расходов не предусмотрено.
Однако ранее различные региональные СМИ писали, что деньги на реставрацию есть. Только где они? Якобы в 2020 году «Севмаш» дал 20 миллионов рублей на проектные и археологические работы, в 2023 году 14,8 миллионов было выделено по инициативе Минкульта, в 2024 году хотели дать ещё 5,6 миллионов рублей. Интересно, что разные ресурсы приводили разные суммы общей стоимости реконструкции. Одни насчитали 30 миллионов, другие — 40.
Так или иначе, сегодня дом Бажениных выглядит так, словно все эти миллионы растворились в пространстве. Всё те же заколоченные окна, покосившаяся поветь... Зато на стене появилась ТАБЛИЧКА в качестве оберега. Табличка эта тоже в свое время стала причиной небольшого скандала: на ней написано, что в доме жили некие «Баженовы». То есть не сделано вообще ничего, даже золотую табличку придется менять.
Исправление ошибки — тоже дело недешевое. Оказывается, что для замены этого архиважного кусочка железа нужно провести историческую экспертизу и подтвердить — не было в доме Бажениных никаких Баженовых. В 2023 году стоимость экспертизы оценивалась в 150 тысяч рублей, которые тоже не знали, где брать. Исправлять собственные опечатки за свой счет инспекторы почему-то не хотят.
История с домом в очередной раз замкнулась в бюрократическое кольцо. Если еще есть люди, которым не все равно на дом, где когда-то мог останавливаться правитель России, знаменуя новую эпоху в развитии государства, но они так и будут писать в инспекцию по охране объектов культурного наследия, те будут футболить их к администрации района, та — в правительство области, а оттуда дело снова передадут в инспекцию.
Так можно бегать за своим хвостом до бесконечности. Лет через 5 старый проект будет неактуален и всё придется начинать заново, через 25 лет Вавчуга, куда уже сейчас приезжают только на лето, вымрет окончательно и культурное наследие станет совсем никому не нужным.
А что инспекторы? А у них всё «на контроле». Дом контролируемо превращается в прах, но главное, что документы в порядке.
Иными словами, формально структура, созданная для надзора за объектами культурного наследия, свои функции выполняет — надзирает на все деньги. Фактически же наследие уничтожается, соответственно, структура является бесполезной.
Самое грустное, что на данный момент в области еще остались реставраторы, способные восстановить купеческую усадьбу, готовы взяться даже на волонтерских началах, но большинство инициатив снизу попадает в вышеописанное кольцо и любой энтузиазм тонет в сотнях бумажек. Как правило, результатом многолетнего чтения отписок и желания не сдаваться становится пресловутая табличка. Видя такой итог своих трудов, любой лишится мотивации продолжать борьбу, а на том конце провода только этого и ждут.
P.S.
У нас есть столько контролирующих органов, которые при желании могут навсегда испортить жизнь кому угодно за малейший косяк, однако, когда происходит что-то действительно серьезное, оказывается, что никто ничего не контролировал.
Например, когда обрушилась эстакада на Окружном шоссе Архангельска, выяснилось, что за несколько месяцев до инцидента там проводился ВИЗУАЛЬНЫЙ осмотр, показавший, что все в порядке. То есть мост держали на контроле, но не удержали.
Когда жильцы заехали в новые социальные дома на окраине Котласа, выяснилось, что у них все стены в плесени, новая канализационная станция вот-вот прикажет долго жить, а метровые щели в подвал просто засыпаны песком. И эту стройку ГАСН тоже усиленно держал на контроле.
Когда на Северной Двине в очередной раз разлилось огромное нефтяное пятно, Росприроднадзор долго искал, какое из его подразделений должно взять ситуацию на контроль и взяли-таки, только проблема рассосалась без их участия: пляж почистили, пятно уплыло.
Обычному человеку жить с таким количеством контролеров — всё равно, что пытаться залезть в автобус полный кондукторов. И сесть негде, и на билетах разоришься. Неудобно, в общем.