В нынешнем году «Факел Памяти» прошел в рамках проекта «Сторожевая Вышка Острова Мудьюг» при участии фонда президентских грантов.
Мемориальный комплекс на Мудьюге постепенно возрождается после десятилетий запустения. Восстановлением, пожалуй, единственного во всём мире сохранившегося концентрационного лагеря из построенных странами Антанты, занимаются добровольцы из АНО «Победа» и организации «Штык решает» во главе с Игорем Слободянюком и Алексеем Сухановским. Им помогают бойцы спецподразделения «Ратник» и представители других структур, для которых любовь к Родине и истории — не пустой звук.
***
К лету 1918 года концентрационные лагеря не были для мира чем-то новым. Как известно, эту практику зародила Британская Империя в попытках обуздать партизанское движение буров в Южной Африке. В Первой Мировой войне к созданию концлагерей прибегали все стороны конфликта, как и в Гражданской войне, развернувшейся в России после 1917 года.
Наверное, ни один из лагерей тех лет нельзя назвать гуманным способом обращения с пленными. По сегодняшним меркам каждое из таких мест — маленький филиал Ада на Земле.
Конечно, позже нацисты затмят все достижения предыдущих лет по массовым убийствам людей, и сейчас мы гораздо больше знаем про их концлагеря времен Второй Мировой войны. Из всех лагерей предыдущей эпохи во всём мире остался лишь один и находится он недалеко от Архангельска на острове Мудьюг.
О том, как потомки обошлись с памятью о настолько страшном месте, расскажем чуть позже, а пока поведаем о том, с чем пришлось столкнуться заключенным на холодном северном острове.
Интервенты высадились в Архангельске 30 июля 1918 года. Через два дня в городе и на его окраинах вспыхнуло антибольшевистское восстание, и иностранному контингенту пришлось помогать новому правительству губернии в репрессиях. Архангельская губернская тюрьма быстро оказалась переполненной, кроме того, из-за концентрации идейных большевиков в одном месте создавалась угроза очередного восстания.
Уже к 23 августа на недавно захваченный Мудьюг прибыла первая партия заключенных, обвиненных в пособничестве большевизму. 134 людям предстояло построить тюрьму для самих себя. Первым делом участок острова был обнесен двумя рядами колючей проволоки, потом вырыли карцер и приступили к строительству барака. Охрану будущего лагеря доверили французскому легиону.
Карцером то место можно назвать лишь условно. На деле это была трехметровая яма 9 на 14 шагов, укрепленная срубом. Ни о какой вентиляции и речи не было, поэтому «карцер» немедленно отсырел, а попавшие туда могли неделями сидеть без света и почти без еды. Павел Голуб в книге «Белый террор в России» писал, что попавшим в карцер в день давали 2 галеты и кружку воды. Многие из этой ямы не выбирались вовсе, а остальные возвращались в барак с гангренами и вшами, зимой участились и обморожения.
По воспоминаниям писателя Павла Рассказова, попавшего в лагерь в первой партии, ежедневный рацион остальных заключенных включал в себя 200 грамм галет, 175 грамм консервов, 42 грамма риса, 10 грамм соли. Он же рассказывал, что скудность питания не освобождала их от каторжных работ, стимулируемых прикладами надзирателей.
Заключенным не оказывали никакой медицинской помощи, ходили они в том же, в чем прибыли на остров, постирать вещи возможности не было, поскольку все подступы к воде были ограждены забором. Та вода, что была в распоряжении, уходила на утоление жажды. Помыться могли только охранники. Отопление бараков было не предусмотрено.
С приходом осени стал активно развиваться тиф, истощенные заключенные быстрее поддавались цинге, из-за которой у многих развилась гангрена. Зимой попадание в карцер равнялось смертному приговору, насмерть замерзали и в бараках, где температура едва доходила до 8 градусов тепла.
К весне 1919-го на 350 сидельцев приходилось около 100 могильных крестов, под некоторыми из которых находились братские могилы.
Тогда же стало ясно, что интервенты скоро покинут Архангельск, и начался процесс передачи лагеря белой администрации. Отметим, что до этого времени никто на большой земле, похоже, не знал о положении дел на Мудьюге.
В марте 1919 года, по согласованию с англо-французским командованием, управляющий отделом внутренних дел Временного правительства Северной области Игнатьев посетил концлагерь и по итогу поездки написал следующее:
«Действительность соответствовала слухам, хотя меня и ждали, подчистили помещение „тюрьмы“, потому что нельзя же назвать тюрьмой дощатые сараи, окруженные колючей проволокой, дали арестованным пищу получше, но их изможденный вид, громадный процент в цинге (помещения для них в специальных бараках не хватало и в числе „здоровых“ я нашел арестованных с цингой, вылившейся уже в гангрену ног), в тифу, а через проволоку, шагах в пятидесяти от бараков, я насчитал 78 могильных крестов, что для общего количества арестованных в 200—300 человек дает хороший процент смертей. Карцеры холодные — в простых погребах. „Больница“ была такова, что член Онежской Земской Управы Душин, лежа в ней в тифу, отморозил себе все пальцы на ногах… Общее впечатление было потрясающее — живые мертвецы, ждущие своей очереди…»
Поскольку некоторые заключенные из лагеря попадали в архангельскую тюрьму, к концу лета 1919 года эпидемия тифа разразилась и там. На сессии городской думы председатель губпрофсоюза Бечин заявил, что причиной эпидемии тифа являются действия властей: «Эпидемии тифа предшествовала эпидемия арестов, которая разрослась до размеров общественного бедствия». Тогда же он потребовал немедленного разбирательства и решения проблемы. Власти к этим словам прислушались… и сослали Бечина на Мудьюг.
Новая администрация оказалась не сильно лучше. Упомянутый выше Голуб пишет, что новое начальство имело садистские наклонности, но куда меньше охраны. 15 сентября 1919 года заключенные восстали: 53 человека разоружили надзирателей и сбежали. Одна группа погибла на пути к Архангельску, а вторая добралась до Пинеги и примкнула к красным. При подавлении восстания было убито 11 человек, 13 расстреляны на следующий день по приговору военно-полевого суда.
После этого оставшихся заключенных вывезли в другой лагерь на Кольском полуострове, а мудьюгский лагерь вскоре ликвидировали.
По разным оценкам, через Мудьюг меньше чем за год прошли от 1000 до 1200 человек. От 200 до 300 из них так и не вернулись с острова.
Сразу после победы в Гражданской войне советская власть организовала на острове мемориал жертвам интервенции, позже его законсервировали, чтобы люди не ездили в часть ПВО, размещенную на Мудьюге, но в 70-х открыли снова.
После развала СССР с уникальным мемориалом на острове произошла поистине гнусная история. Тогдашние власти посчитали память о сотнях жертв интервенции «коммунистической пропагандой», и с 1993 года экскурсий там не проводилось.
По документам музей «законсервировали», однако в реальности то, что сделали с комплексом, нельзя назвать иначе кроме как вандализмом. Старожилы рассказывают, что надгробия расстрелянных лежали, сваленными в кучу, здание музея было намеренно поломано, как и другие постройки. Даже казённая часть огромной корабельной пушки куда-то подевалась.
В 2012 году концлагерь вообще потерял даже официальный статус музея. Казалось, что ещё лет через 20 эту жуткую страницу истории Русского Севера и вовсе забудут.
Восстановление началось лишь в 2020 году, и сегодня комплекс на Мудьюге можно снова по праву назвать музеем.
Однако мало просто восстановить концлагерь. Музей не живёт без посетителей, и благодаря работе Игоря Слободянюка на остров снова потянулись люди. Каждый год по приглашению лидера АНО «Победа» на Мудьюг приезжают медийные личности, за которыми всегда следуют федеральные СМИ.
Такой подход к продвижению мемориального комплекса позволяет возродить интерес архангелогородцев к собственной истории и включить в туристические буклеты еще одно интересное место, ради которого стоит посетить наш город.
***
В контексте обсуждения концлагеря на Мудьюге важно отметить, что существует и альтернативная трактовка тех событий. В Архангельске её продвигал историк Игорь Гостев, во всяком случае, так было в 2020 году. Тогда в интервью он сказал, что история с Мудьюгом сильно мифологизирована советской пропагандой.
— Источники мифов достаточно разнообразные, но самый главный из них — это сбор письменных рассказов узников Мудьюга, который проводился в 1920-е годы. Тогда нужны были легенды в пользу власти, и даже если человек пробыл на Мудьюге один день, ему была положена пенсия. И вот все эти сказки были записаны, потом объединены, художественно обработаны и изданы политическими издательствами, войдя в научный оборот.
На самом деле, если мы внимательно посмотрим в историю Русского Севера, то мы найдем, что все памятники стоят жертвам интервенции. Никто белых сильно не обвинял, потому что это были родственники тех же самых красных. Гораздо проще было обвинить иностранцев, которые пришли сюда, когда большевистская власть уже сбежала, и ушли задолго до того, как большевики вернулись в Архангельск. И говорить о победе над интервентами Красной армии — это просто смешно, на мой взгляд.
В том же интервью Гостев сообщил: «Издевательств не было, варварских условий не было», а голод и эпидемии на Севере преследовали и белую армию.
Допустим, что историк прав и мемуары действительно прошли жесткую цензуру и не являются достоверным источником. С цифрами заключенных лагеря и погибших он не спорит, в таком случае получается, что из 30-тысячного Архангельска 1000 человек побывали на Мудьюге. Если вам приходится арестовывать и отправлять на остров-тюрьму каждого тридцатого, то что это, если не массовые репрессии (в архангельской тюрьме на большой земле заключенных было куда больше)?
Каждый четвертый заключенный концлагеря погиб от болезней, голода и холода. Что это, если не варварские условия? Или надо было помереть всем, чтобы через 100 лет историки назвали это варварством?
Кроме того, нельзя сказать, что в то время подобное воспринималось как норма. При белой администрации архангелогородцы не бунтовали до того, как до них не дошла информация об условиях, в которых выживают заключенные Мудьюга. Как только новости с острова стали общедоступны немедленно забастовку объявили судостроительный завод, мастерские военного порта, лесозавод и несколько типографий.
От того, что творилось на острове, охренели примерно все: и представители белой власти, и силовики, и простые люди.
Да, нельзя назвать концлагерь на Мудьюге лагерем смерти в том смысле, который в этот термин вложили нацисты. Цели массового уничтожения людей там наверняка не было, но не считать те условия варварскими и недостойными цивилизованного человека — значит, мягко говоря, лукавить и подгонять действительность под попытки обелить интервентов.
Меньше чем за год умудриться уморить 200-300 человек — это надо постараться. Едва ли Мудьюг можно было назвать «местом, куда просто ссылали людей», как это делает Гостев.
Что касается фразы про отсутствие критики советской властью надзирателей из числа белых, тут стоит только развести руками. Не знаем, бывал ли Гостев в музее на Мудьюге, наверное, не бывал. Иначе он не мог не заметить, что в здании бывшего музея сохранились плакаты, прямо называющие начлага Судакова палачом, зверем с кнутом, и ни одного доброго слова о белой администрации там нет.
Можно быть не во всём согласным со спикерами на «Факеле Памяти», но не стоит забывать отдавать себе отчет и в собственных словах.
***
В этом году главным лицом «Факела Памяти» стал Виктор Бут — в недавнем прошлом политический заключенный в американской тюрьме, а сегодня политик, член высшего совета ЛДПР и патриот, верный Родине.
Корреспонденту «Правды Северо-Запада» удалось пообщаться с Виктором Бутом непосредственно в мемориальном комплексе на Мудьюге. Почётный гость рассказал о своём впечатлении от увиденного и сравнил лагерь столетней давности и современные американские тюрьмы.
— Как и любой концентрационный лагерь, это место оставляет занозу в душе, боль в сердце. Здесь погибали люди, но они не сдались. Сейчас эта тема актуальна как никогда. Как и раньше, наши бывшие «союзники» — британцы — совершают и совершали такие злодеяния, которые можно сравнить с нацистами.
Мы должны продолжать исторические изыскания на Мудьюге, чтобы передать эту историю будущим поколениям. То, что было здесь, должно быть явлено миру. Британия — это исчадье зла для России, которое на протяжении последних 500 лет старается нанести нам максимальный ущерб и добиться разрушения нашей страны. Но этого не будет!
Лагерь на Мудьюге — то место, где их работа видна наглядно.
Хотелось бы особо отметить работу тех, кто это всё организовал — АНО «Победа» и ребят из «Штык решает». Они заразили своим энтузиазмом всех, кто собрался здесь. Большое им спасибо за сегодняшнее состояние мемориала.
— После сегодняшней экскурсии вы увидели здесь зарождение тех практик, которые применялись к вам в иностранных тюрьмах?
— Могу сказать, что Соединённые Штаты хорошо переняли опыт, полученный после окончания Второй Мировой войны. У них была такая программа «Paperclip», по которой они вывозили к себе нацистских преступников, включая ученых, особо ценных специалистов разведки и прочих. В Америке для них сделали тепличные условия и особенно хорошо изучили наработки немцев в биологии человека.
Мы знаем, что в концлагерях проводились жуткие эксперименты над военнопленными. Там они выясняли, сколько человек сможет прожить в ледяной воде, сколько он выдержит без воды. Они это начали изучать, а Штаты подхватили.
Отсюда началась и шоковая терапия, и депривация сна и сенсорных раздражителей. В той или иной степени, это до сих пор используется в федеральной системе тюрем США. У них все стены покрашены строго только в 3 цвета, не должно быть никаких других. Форма тоже только серого цвета. Для чего всё это? Чтобы заключенный всегда оставался в подавленном состоянии.
Так что можно провести довольно прямые аналогии.
— Насколько законно по их нормам было держать вас в таком жёстком карцере столько времени? (по заявлениям супруги, около 15 месяцев Виктор Бут провёл в полной изоляции, в одиночной камере без окон при круглосуточном искусственном освещении, без мебели и права на прогулку, — прим. ред.).
— Соединенные Штаты идеально подходят под русскую пословицу — закон — что дышло: куда повернешь, туда и вышло. Это не правосудие. Это некое театральное действо, направленное на присяжных. Факты самого дела и доказательства у них имеют небольшое значение. Куда важнее — выступление адвокатов и свидетелей. Чем красноречивей и эмоциональней они будут выступать, тем большая вероятность получить одобрение присяжных. Вот и всё!
— Как российским властям не допустить появления «серого» оружия в стране после завершения конфликта на Украине? (Виктор Бут, по собственному признанию, занимался перевозками оружия, — прим. ред.)
— Хочу прояснить: это не конфликт, это война за наше будущее, за будущее всего человечества. Если глобалисты победят, то не останется нормальных семей, только западная политика, которую толкали до прихода Трампа. Их победа приведет к уничтожению человечества.
Что касается вопроса теневого рынка оружия, могу сказать, что в России отлично работают правоохранительные органы. Мне доводилось много раз бывать на новых территориях, и должен сказать, что контроль на въезде и выезде там достаточно серьезный. ФСБ и Росгвардия работают чётко.
Кроме того, всё зависит от профилактики. Нужна работа с вернувшимися оттуда людьми на местах. Наше оружие не должно выходить за пределы армии и силовых структур.
***
Один из основателей объединения «Штык решает» Алексей Сухановский рассказал про историю лагеря и развеял популярный в определенных кругах миф о том, что условия на острове были не такими уж и суровыми:
— Сегодня были все наши друзья: и ребята из «Ратника», и лесники, и предприниматели, и спасатели, и представители власти. Одним словом, все, кого сегодня можно назвать настоящими патриотами России.
Для меня этот мемориал — целая жизнь. Я живу этой памятью. Я верю в то, что есть необходимость постоянно повышать историческую культуру населения. Блуждающие в потемках истории никогда не воспитают полноценное поколение настоящих граждан, готовых принять страну в свои руки и формировать будущее Отечества.
Мудьюг — концентрация патриотических сил. Здесь говорят о любви к Родине без пафоса. Тут происходит то, что я называю деятельным патриотизмом: любишь Россию — доказывай это делом.
— Каким был национальный состав надзирателей в мудьюгском концлагере?
— Изначально лагерь охраняли французы под английской администрацией. Они охраняли наших русских людей. Этот факт отдельно возмущал заключенных. Иностранцы, держащие их в неволе, казались дикой несправедливостью. Когда лагерь передали белому правительству Архангельской области, охрана сменилась на русскую — всего 10 человек.
— Из-за сокращения охраны и случился бунт заключенных?
— Бунт случился во многом из-за того, что заключенные узнали, что скоро их перебросят в лагерь в Йоканьге на Кольском полуострове. Они знали, что это дорога в один конец. Живым оттуда еще никто не возвращался.
Они оказались правы. Когда остатки заключенных перевезли в Йоканьгу, там погибло порядка трехсот человек. Люди выбирали между, пусть и призрачным, но шансом спастись и стопроцентной смертью за Полярным кругом.
— Как охранники не заразились от заключенных тифом и вшами, которые здесь явно были в изобилии?
— Скорее всего, надзиратели старались держаться в стороне от заключенных. Они в принципе не очень считали их за людей. Кроме того, у охраны была баня и отдельные бараки. Не стоит забывать, что они жили по армейскому распорядку: поддерживали гигиену, лучше питались, были даже культурные мероприятия. У заключенных же не было ничего из этого.
К тому же у нас просто нет свидетельств о том, что они не болели. Скорее всего, тоже заражались.
— После того, как первая группа арестантов построила лагерь, чем занимались те, кто прибыл позже?
— Их старались занять любой работой. Как правило, это был хозяйственно-бытовой труд: натаскать воды, заготовить дрова, уборка территории, вынос помоев. Или просто перетаскивали песок с места на место.
— Вы знакомы с позицией архангельского историка Игоря Гостева по вопросу Мудьюга? В частности, он говорит, что большинство воспоминаний заключенных были сильно изменены советской цензурой и условия здесь не были настолько ужасными.
— Я не уверен, насколько его позиция целостная. Возможно, он плавает в фактах. Я сам не ещё не всё знаю про этот концлагерь, и моя позиция всё еще формируется. Пусть его мнение останется его мнением. Пока не откроются новые факты, спорить бессмысленно. Вся правда будет известна, когда накопится больший багаж знаний.
Те источники, которые есть — это воспоминания людей. Нельзя назвать их пропагандой, поскольку мемуары писали те, кто тут едва не сдох. Говорить, что они врут… Ну, добавьте к этим словам полкило совести и, возможно, мнение Гостева изменится.
— Правильно ли я понимаю, что вся официальная документация уехала из лагеря вместе с французами, а то, что осталось, уничтожила белая администрация?
— Не думаю, что мы бы узнали из неё сильно больше. Скорее всего, у них было обычное делопроизводство: приход/расход пищи и прочая бухгалтерия. Не думаю, что надзиратели тщательно всё записывали.
Документы о перемещении людей остались в архивах архангельской губернской тюрьмы, и их мы изучили.
— Кто лютовал сильнее: интервенты или белая администрация?
— Шанс погибнуть был больше при интервентах. Условия содержания были таковы, что погиб каждый четвертый. Возможно, при белогвардейцах условия были чуть получше, но то, что они затеяли с переселением лагеря, оказалось фатальным для всех заключенных.
Расстрел 11 заключенных во время побега и 13 после тоже показывает градус агрессии.
Опять же, не все охранники были зверьми. Один из русских надзирателей оставил воспоминания о том, что во время бунта охрана просто отдала оружие восставшим. С плётками вокруг забора они тоже не ходили. Другое дело французы…
Интервенты не только сами регулярно били заключенных прикладами, но и выискивали среди них тех, кто готов был за лишнюю корку хлеба им в этом помогать. Например, охраной карцера занимались как раз такие люди.
Методы у них известные: расколоть заключенных, назначить управленцами местных чертей, а самим держаться подальше от всех этих вшей и микробов.
— Тут были только политзеки-большевики или вместе с ними сидели и простые уголовники?
— Обычными преступниками лагерь стали разбавлять позже. Это делалось для того, чтобы не допустить объединения заключенных и разгрузить архангельскую губернскую тюрьму.
***
Выражаем отдельную благодарность бойцам спецподразделения «Ратник», организовавшим одноименный патриотический центр в заостровской средней школе. Там они проводят курсы НВП для старших школьников. Кроме того, силами «Ратника» продолжается восстановление мемориала на Мудьюге, ими же организованы выставки в Марфином доме, центре «Патриот» и на других площадках.
