Согласно сообщению СУСКа, следствием установлено, что в период с января 2022 года по декабрь 2024-го руководство саморегулируемой организации предложило представителям хозяйственных обществ за коммерческий подкуп в виде денег не менее 150 тысяч рублей незаконно включить и ежегодно осуществлять пролонгацию членства в саморегулируемой организации.
Членство в СРО позволяло компаниям участвовать в гостендерах на объектах капитального строительства в рамках национальных проектов. Организации вступали в СРО путем оформления подложных документов, якобы свидетельствующих о наличии в штате указанных обществ квалифицированных специалистов в области строительства.
Согласившись на высказанное предложение, представители коммерческих организаций в течение указанного периода времени передавали денежные средства в виде коммерческого подкупа руководству саморегулируемой организации, получив который, те подготавливали подложные документы по включению их в состав членов саморегулируемой организации, а впоследствии осуществляли пролонгацию их членства в данном органе.
Уголовное дело возбуждено на основании материалов оперативно-разыскной деятельности, предоставленных РУФСБ России по Архангельской области.
Что сейчас происходит в СРО и как изнутри саморегулирующейся организации выглядит деятельность Бессерта и КО?
На эту тему мы поговорили с участником СРО, бывшим председателем дисциплинарной комиссии «Союза профессиональных строителей» Мусой Султановым.
— После ареста вашего руководителя — что сейчас происходит в СРО?
— Временно исполняющим обязанности Бессерт назначил Дорофеева.
— Когда он успел? Перед арестом?
— Получается так, что после ареста — 13 числа. Он был помещен под домашний арест и мог, соответственно, распоряжаться. У него есть средства мобильной связи, Интернет, так что пока так. Дорофеев — не свидетель, не сообщник, никакой позиции не занимает, он может исполнять обязанности. Решение есть, хотя мы его и не видели.
— Дорофеев ведь был, скажем так, в числе соратников…
— Да, вспомним 2018 год. 23 января того года было собрание, которое было потом отменено арбитражным судом 20 июня. Собрание проводили, пришла группа лиц с Дорофеевым в составе, фактически сорвали собрание, а там было довольно много людей, из 350 человек было около 200, был кворум, но они его сорвали, прекратили и ушли в другое место. Люди, которые остались, создали инициативную группу, приняли решение о том, что в связи с отсутствием кворума невозможно передать дела, и чтобы дирекция назначила новое собрание. А группа, которая перешла в другой зал, тоже провела собрание, где было принято решение о назначении Дорофеева директором.
На это решение в феврале того же 2018 года был подан протест о признании его недействительным. Весь этот процесс шел полгода, и 20 июня арбитражный суд принял решение о признании собрания недействительным, то решение, на основании которого они признали себя дирекцией.
И получается, что с 23 января 2018 года до декабря того же года Дорофеев был директором. Потом он перешел в администрацию Вельского района. А должность директора передал Бессерту. И 28 декабря директором стал Бессерт.
— А что конкретно стало основанием для возбуждения уголовного дела? Какие именно махинации, в чем они состояли?
— Вменяется коммерческий подкуп. Задержан Бессерт и его два заместителя, Чурбанов и Лариса Трункова — она занималась документами по приему в СРО с тем, чтобы получить допуск на строительство. Чтобы получить этот допуск, необходимо наличие страховки и чтобы в составе организации были специалисты, как минимум двое.
— То есть, чтобы получить допуск, достаточно двоих человек?
— Да, специалисты с высшим или средним специальным образованием, строители. Чтобы была обеспечена безопасность объектов капитального строительства. И специалисты, которые подписывают документы о сдаче объектов в эксплуатацию. Бывает, приходят люди, говорят, что у них нет таких специалистов. Им говорят, что с этим могут помочь, типа консалтинг. Фишка заключался в том, что по закону этот специалист должен состоять в трудовых отношениях с организацией, то есть состоять в штате и быть ответственным специалистом «Нострой».
— Например, приходит компания, говорит: у нас проблема, нет специалистов дипломированных. Как эта проблема решается?
— Специалист должен находиться в трудовых отношениях с организацией, то есть у него должна быть соответствующая запись в трудовой книжке. И бывало такое, что человек числился в штате нескольких организаций.
— То есть леваком зачисляли. Сколько стоила услуга? Включить в штат специалиста, который у тебя не работает?
— По-разному. 50-60 тысяч. И до ста тысяч.
— И сколько таких левых фирм оприходовали?
— Сейчас выясняем. Сумма примерно шесть миллионов. Договорю, в чем была незаконность действий. Как правило, это был реальный человек, но он в фирме, которая обратилась, не работает. Просто использовали данные. В СРО вносили запись, в фотошопе фиксировали. И диплом прилагался. И человек с дипломом и трудовой заносился в сквозной реестр «Ностроя». Таким образом, каждый человек закрепляется за определенной компанией.
— А эти люди знали, что их данные использовались?
— Не знаю. Просто на «Авито» есть такие люди, которые продают свои дипломы, чтобы их данные можно было использовать. Проблема эта известная.
— Как эти деньги проводились? Наликом платили?
— ИП выставлял счет, якобы за оказанные услуги, счет оплачивался, подавалось заявление о членстве в СРО. Весь пакет документов выносился на совет, совет принимал решение о приеме в СРО.
— И вот эти сто компаний, где числятся левые специалисты, до сих пор занимаются строительством?
— Насколько я знаю, после того как был проведен обыск, возник вопрос, что делать с такими фиктивными специалистами, этим компаниям было дано время, чтобы они могли предоставить своих специалистов.
— А они тем временем занимаются строительством…
— Ну, действительно, компании, состоящие в СРО, могут подавать документы на участие в конкурсах на выполнение работ.
— Поясним для наших читателей. Если я собираюсь заняться строительством, я обязан вступить в СРО.
— Да.
— И для этого я должен иметь этих двух специалистов?
— Да, которые будут подписывать бумаги, все такое.
— Насколько я помню, когда менялась власть, остро встал вопрос с компенсационным фондом, в какой банк его пристроить. А это был почти миллиард рублей, свободно лежащих. Под какой процент их разместили?
— До 2017 года были коммерческие СРО. Затем был принят закон, согласно которому банк, в котором размещены средства СРО, должен открыть для этого спецсчёт. Раньше деньги лежали в банке «Авангард», потом перевели в другой банк, потом 15 миллионов где-то затерялись… Сейчас деньги в другом банке.
— А как могли затеряться 15 миллионов?
— Ну, кто-то взял…
— Как это — кто-то взял?
— Ну, до 2017 года это было возможно… Сейчас деньги уже на спецсчёте, именно для этого спецсчёта и созданы, чтобы деньги не разворовывались.
— Когда деньги лежат в банке, они приносят прибыль, банк выплачивает агентское вознаграждение — за то, что деньги пристроены именно в нем. Выходит, и вознаграждение кто-то получил?
— Деньги из «Авангарда» были переведены в «Россельхозбанк», и сейчас этими деньгами воспользоваться нельзя. Они заморожены, как эскроу-счет.
— Да любой банк за миллионы будет бороться…
— Постановлением правительства утвержден перечень банков, уполномоченных размещать средства инвестиционных фондов. Всего в списке 16 банков. «Россельхозбанк» в их числе. И ситуацию с деньгами объясняли так: деньги на счёте, на них начисляются проценты. Проценты капают на этот же спецсчёт, и с этих процентов надо платить налоги на прибыль. И получается так: деньги заморожены, использовать их нельзя, а налоги с них платить надо. С одной стороны, для членов СРО хорошо, что деньги пополняются, а с другой, если с него проводить выплаты, то другие члены должны возместить затраты. Сейчас, например, есть иск к СРО на 45 миллионов. Если истец докажет, что СРО должна заплатить, а 45 миллионов — это за компанию «Адамант», которая не справилась со строительством социальных домов, то предстоит расторжение договора и возврат аванса. Застройщик банкрот, и тогда заказчик — администрация — будет судиться с СРО. И если они выиграют суд, деньги будут взысканы из инвестиционного фонда, его придется восстанавливать. Если бы инвестиционный фонд постоянно пополнялся процентами, риск был бы меньше, а с другой стороны, налоги… В общем, целый клубок проблем.
— Еще вопрос: как расходовались членские взносы?
— Мы много раз обращались к Дорофееву с тем, что деятельность СРО ведется, по нашему мнению, непрозрачно, и членские взносы тоже расходуются непрозрачно. Сейчас мы можем оперировать лишь теми данными, которые дает налоговая. Раз в год проводится аудит, сведения подаются в налоговую: баланс и отчет о движении денежных средств. По этим данным мы можем увидеть, какие средства были собраны за год. За 2024 год данных еще нет, за 2023 год поступило около 50 миллионов рублей, за 2022 год — 47 миллионов. 4 миллиона — целевой взнос, по данным Бессерта, это дополнительная нагрузка на членов. Расходы на содержание аппарата — 52 миллиона рублей.
— Как же так: поступило 50 миллионов, а расходы на содержание аппарата 52 миллиона?
— Всего поступление — 54! Поступили 54 миллиона, а аппарат обошелся в 52. Это без расшифровки. Оплата труда — 23 миллиона…
— Это на сколько человек?
— Дирекция, специалисты, контрольная комиссия — человек 10-15. Расшифровки у нас нет. Смету директор защищает перед советом. Ну, дальше. 23 миллиона на оплату труда, плюс командировки, содержание автомобиля. И прочие расходы — 23 миллиона. То есть мы не знаем, куда они потрачены. СРО как организация должна публиковать свои данные на сайте, можно зайти и посмотреть, какие мероприятия проводились. Но 23 миллиона — это, по-моему, многовато…
— «Прочее» на 23 миллиона не тянет.
— Да. День строителя проводили… Новый год… Семинары, возможно, проводили.
— Плюс еще шесть миллионов, которые с ИП за махинации с сотрудниками…
— Плюс 60 миллионов — проектировщики работают.
— Ну, в общем, примерно 100 миллионов дохода. Члены СРО знали про эти махинации с кадрами? Сколько лет это длилось?
— Насколько мы знаем — с 2022 года.
— То есть три года. Так знали члены СРО про эти подкупы?
— Есть добросовестные члены СРО, имеющие специалистов, работающие, выполняющие свои обязанности. И есть, которые зашли — без специалистов, и получающие на торгах огромное преимущество, потому что у добросовестных строителей есть постоянные расходы. А компания, которая зашла, так сказать, с черного хода, таких расходов не несет. И экономят на той же зарплате, которую не платят.
— А которые добросовестные — они знали про все это?
— Нет, а как они могли узнать?
— Корпоративное содружество не работает? Да тот же «Контур. Фокус» можно посмотреть — фирма, у которой ничего нет, заходит на рынок строительных работ. Участвует в торгах.
— Наши постоянные члены, в общем, подозревали, что что-то такое происходит…
— И молчали.
— Ну, почему молчали? Провели же собрание! Написали заявление, что в СРО их принуждают к тому, чтобы они заплатили деньги за специалиста, которого нет. Всем надоело, что количество страховых компаний целенаправленно уменьшили, оставили только Госстрах и СОГАЗ.
— То есть еще и со страховых компаний получали агентские?
— Мы так считаем. А та команда утверждала, что прежнее руководство, Мурашкин, также могло получать откаты, вернее, агентские вознаграждения со страховых по агентским договорам, и на этом обогащались. Говорили: мы специально снизили число страховых компаний. Но это можно было сделать через суд. Но у нас не принято такое, многие молчали, не хотели связываться с судебными процедурами.
— Ваше мнение: Дорофеева будут спасать?
— Видя, что вся дирекция СРО замешана, что возбуждено уголовное дело, понимая, что деятельность всей организации может быть парализована, многие юристы уже не хотят сотрудничать с нами. Опять же — тот же иск на 45 миллионов… Кто будет защищать наши интересы? В дирекции ведь тоже нормальные люди, и сейчас они почти все ходят под статьей. И сейчас проблема — переизбрание совета. И предстоит работа, чтобы деятельность СРО шла честно, прозрачно.
Директор уже второй месяц не появляется на работе. Совет общее собрание не созывает. Остается такой вариант: собраться одной трети, составить протокол и обязать дирекцию назначить собрание.
— Когда вы планируете собрание?
— У нас уже есть порядка 150 представителей, остальных тоже надо информировать, чтобы они подключались. У нас порядка 560 членов СРО, из них 300 организаций в Архангельске. 300 компаний — это уже кворум для переизбрания. Плюс из Северодвинска приедут, из Новодвинска. Из Котласа приедут, Няндомы, Вельска… И перед тем, как протокол делать, надо еще повестку определить. Мы хотели бы провести дебаты — может, будут желающие попасть в совет. Или даже стать директором. Надо опубликовать повестку, чтобы люди были готовы.