10 января в Ломоносовском суде Архангельска рассматривалось ходатайство следователя о продлении ареста на имущество «Треста столовых» и «Архангельского треста столовых» по делу бизнесвумен Юлии Федоровой.
Сама эта история давно приобрела небывалый общественный резонанс и вышла на федеральный уровень. А если говорить о наблюдателях, людях не связанных с бизнесом Федоровой, то многие из них прямо заявляют о характерных признаках рейдерского захвата. Аналогичной версии придерживается и сама Юлия.
И пока продолжаются следственные действия, имущество крупных и уважаемых компаний по-прежнему находится под арестом. 10 января Юлия Федорова и адвокаты, представляющие интересы организаций, в числе которых работает адвокат Юрий Федоров, пытались донести до суда доводы о том, что данная мера напрямую вредит предпринимательской деятельности, ставя под угрозу исполнение большого числа государственных контрактов, на кону которых стоит и не только смысл ведения бизнеса, но и здоровье пациентов.
Теперь к имуществу. Его оценка — это отдельная история. Мы уже писали о том, что, к примеру, два помещения на архангельской набережной, принадлежащие «Тресту столовых», в совокупности стоят свыше 100 миллионов рублей. Но суд оценил их в шесть с половиной миллионов.
Не меньше вопросов вызывает и оценка автомобильного парка компании.
Грузовой фургон «Соболь» оценён в 1000 рублей, хотя стоит 1 миллион 670 тысяч рублей. В жалкий косарь оценён и грузовой фургон «Ford Transit FCD 310M», при том что его рыночная стоимость превышает три с половиной миллиона рублей.
В общем, суммы здесь реально приличные.
Представьте, если вдруг случится так, что оценённое имущество будет передано на реализацию, то оно буквально уйдёт за бесценок. И тут уже не до юмора. Люди вкладывались, работали, брали кредиты, чтобы удержать бизнес. Но кто-то просто возьмёт да и купит всё это задаром.
Об этом на суде заявляли представители стороны защиты.
Если говорить о всей процедуре, то арест должен осуществляться на такую сумму, чтобы она была достаточна для покрытия ущерба потерпевшим. В данном же случае только арестованное имущество Юлии Федоровой оценивается более, чем в 70 миллионов рублей. Добавьте к этому то, что принадлежит фирмам. Разве это адекватно?
Другой важный момент — приобретённый юридическим лицом актив используется для осуществления предпринимательской деятельности. Машины — чтобы развозить еду. Если машин нет, то еду развозить не на чем. Вдобавок не забывайте о том, что парк автотранспортных средств необходимо постоянно обновлять, продавая старую технику, добавляя денег и покупая новую. Однако вышло так, что следствие эту возможность для бизнеса заблокировало.
Имуществом можно только владеть. Но какой с этого толк?
Более вопиющей выглядит ситуация в отношении недвижки. Пример: купила компания объект. Честно. На торгах. Приобрела, чтобы сдавать в аренду и зарабатывать деньги. Но не тут-то было. В данной ситуации сделать это практически невозможно. Как невозможно и выстроить нормальные отношения с банками. Не говоря уже репутационных издержках.
Что отвечает следствие?
Находясь на судебном процессе, у нас сложилось впечатление, что сторона обвинения не смогла толком объяснить, для чего продлевается арест. Следствие напирает на то, что приобретённое имущество (которое сейчас арестовано) непосредственно связанно с предпринимательской деятельностью Юлии Федоровой и «Трестов столовых». Мол, оно было добыто преступным путем. Но вы не смейтесь.
На этом моменте хотелось бы остановиться более подробно. Почему-то следствие не учло тот факт, что организации, чье имущество было арестовано, усердно работали много лет и имели неплохую прибыль. Так что им мешало купить всё то, о чём идёт речь, на заработанные деньги? Вам не кажется, что такая позиция следствия надуманная? Повод, чтобы поступить так, а не иначе.
А если мы скажем, что под арест попало под 90% активов предприятий, не покажется ли вам, что тут пахнет банальной блокировкой для ведения успешной предпринимательской деятельности? Неужели следствие может ставить перед собой такую цель? Вопросы, размышления над которыми могут шокировать.
Самой Юлии Федоровой повезло ещё меньше: её имущество — это вещественные доказательства. Оно не арестовано, а изъято. На него даже посмотреть нельзя. Хранится в полиции. Ладно. Тоже труднообъяснимо с точки зрения логики.
Но что доказывают купленные часы или украшения? Лишь то, что у человека есть деньги для покупок. Невероятно, да? Если вещь является вещдоком — она обязана доказывать вину в совершённом преступлении. В данном случае вопросы также подвисли в воздухе.
Примечательно, но 19 декабря 2024 года Юлия Федорова и её представители встречались с начальником УМВД по Архангельской области Дмитрием Остапенко, который согласился, что в этой истории не должно быть места для препятствия предпринимательской деятельности, призвав разумно подходить к мере по наложению ареста на имущество компаний, соблюдая соразмерность.
А следователю, судя по всему, до этого нет дела, она продолжает налагать аресты на имущество, стоимость которого в разы превышает вменяемый ущерб от вменяемого преступления. Она, к слову, настолько уверена, что её позиция по аресту имущества «устоит» в суде, что даже не посещает заседания. Как правило, судьи не придают этому значения и продлевают арест.
Но на предыдущем заседании судья вникла в суть вопроса соразмерности и хотела задать вопросы следователю, но её на месте не было.
Так или иначе, но суд продлил арест на имущество предприятий. С кучей вопросов и местами откровенно слабой позицией следствия? Да. Это наше мнение.
На процессе мы так и не получили ответы на волнующие нас вопросы. И почему-то есть ощущение, что получим нескоро.
А это важно!
Судите сами. Следователь налагает арест на имущество предприятия, говорит, что оно добыто преступным путем, но даже не устанавливает прибыль компании за инкриминируемый период.
Да и сам порядок наложения ареста предусмотрен статьей 115 УПК РФ. По логике данной нормы следствие сначала должно наложить арест на имущество подозреваемого/обвиняемого. Если совокупная стоимость арестованного имущества не позволяет компенсировать ущерб, то уже потом браться за имущество третьих лиц.
Что мы видим? Следователь сперва арестовала имущество Федоровой и потом сразу же взялась за имущество компаний. Но зачем? Даже чисто теоретически имущества бизнесвумен хватило бы на возмещение ущерба. Для чего же было сковывать бизнес?
Ответов сейчас нет, но мы продолжим задавать вопросы, даже если они кому-то неудобны.