Недавно мы освещали проблему, связанную с несвоевременным выходом автобусов на маршруты. Материал вызвал широкое обсуждение в Сети. Горячие споры начали водители и кондукторы, которые стали рьяно отрицать неопровержимые факты (в том числе фотодоказательства) нарушения своего рабочего графика.

Касаться темы безответственности чиновников, проваливших «транспортную реформу», стало уже мейнстримом. Тут ничего принципиально нового сказать уже нельзя. Гораздо интереснее понаблюдать за консолидацией общества перед лицом общей проблемы.

Полем для антропологического исследования стал микроклимат в отношениях между горожанами и хамоватыми работниками транспортной сферы. Казалось бы, общая головная боль, общие неудобства, одинаково унизительные условия. Всё это должно было бы сплотить людей. Разве сложно уставшему водителю автобуса начать поездку с конечной станции хотя бы до того момента, пока туда же не приедет на перекур другой автобус того же маршрута? Зачем стоять в рядок с ним и ждать третьего?

Или вот, например, другая ситуация. Конечная остановка, толпа людей, мороз, метель. А ты водитель. И ты видишь, как людям холодно, как они страдают, топчутся на месте… Почему тебе трудно хотя бы запустить их в салон, чтобы граждане не мёрзли? Даже если ты и тронешься только через 20 минут. Ведь все вокруг — люди, и каждый оценит такой жест человечности от водителя. Но таких случаев просто нет. Ну или мы о них не слышали. 

Водители относятся к пассажирам как к дровам. Им глубоко наплевать на пожилых людей, на женщин, на детишек или просто еле стоящих после рабочего дня мужчин. Водила сначала проморозит всех этих несчастных горожан, а потом повезёт их на бешеных скоростях, чтобы подольше постоять на другой конечной остановке.

Большинство архангельских автобусов едет с такой скоростью, что люди не могут даже встать с мест, чтобы удержаться на ногах. А то, насколько резко автобусы тормозят, — для этого вообще нет комментариев. И если ты, не дай Бог, не добрался до выхода из салона за несколько минут до твоей остановки, то её просто проедут, а кондуктор ещё и покроет матом в ответ на возмущение: мол, тут вам не лифт, нам ещё покурить и отлить надо успеть. Выйдешь на следующей, бабка.

Любой человек в таких условиях начинает чувствовать себя униженным, лишним для жизни. Поведение персонала транспортной сферы уже нельзя назвать просто хамским (к хамству все россияне привыкли с рождения, этим мы друг друга не удивим).

Удивляет то, что это отношение друг к другу стало… ненавистническим. То, как водители и кондукторы смотрят на пассажира, — элементарный фашизм. Для водителей и кондукторов мы, горожане — не вполне люди, мы для них — груз, причём не очень ценный. А груз не имеет права голоса. Брёвна можно возить как угодно, это естественное отношение к неживому материалу. И если бревно резко начинает что-то говорить, возмущаться, то это воспринимается как что-то ненормальное, вызывает ответное возмущение, как и любое неадекватное, несправедливое явление в жизни.

Именно такой извращённой логикой и пользуются наши водители и кондукторы. Их картина мира — перевёртыш. Понятно, что несправедливостью в мировом устройстве стоит быть недовольным, но вот только для них возмущение горожан — это проявление несправедливости. Мол, их-то, бедненьких, пассажиры замечать не способны, а ведь им так сложно работается, так мало курится, так не хватает времени на обеденные перерывы…

Однако горожане не должны думать о водителе и кондукторе больше, чем о себе. Потому что — внимание! — пассажир, в отличие от перевозчика, не устраивался на должность из социальной сферы. Водитель и кондуктор для пассажира — это «функции», обслуживающий персонал. А вот работники этой сферы как раз должны относиться к своим клиентам со вниманием, хотя бы минимальным. Пассажир для водителя — как раз не «функция», а центр вселенной на время поездки, и комфорт пассажира должен оставаться для него главным приоритетом. 

Обеды, туалеты, перекуры, переписки в соцсетях — всё это должно уходить на второй план, когда в городе существует крайне сложная проблема, затрагивающая всех жителей. Нормальный человек, если уж он работает водителем или кондуктором, по совести должен относиться к пассажирам в такой ситуации добрее, снисходительнее. Если на общество рухнула беда (в нашем случае — в виде тупых и жадных чинуш), то общество должно само поддерживать себя, а не дробиться, не распадаться на враждующие кучки, каждая из которых отстаивает личный интерес. Или мы не люди?

Увы, но пока что выводы неутешительны. Кстати, водители 65-го и 9-го маршрутов придумали новую методику, которая помогает избежать своевременного выезда с конечной остановки. Теперь водитель, доезжающий до конечной («32 школа» на Галушина, например), останавливается прямо на ней и не сдвигается с мёртвой точки, судя по всему, изображая, что автобус сломался. Поэтому телега на второй круг не поедет, надо ждать ещё одну, которая сперва должна постоять на конечной положенные 10 минут. А доедет до конечной вторая телега только минут через 15-20. 

В итоге огромное количество промёрзших людей втискиваются через полчаса в автобус, занимая все места сразу, и автобус с каждой новой остановкой распухает всё сильнее, а так как движется он на запредельной скорости, то весь этот человеческий винегрет внутри превращается в человеческий суп-пюре.

9-й автобус ведёт себя аналогично, только ездит помедленнее, надо отдать должное. Вообще, на 9-м маршруте с воспитанием и человечностью как-то получше, чем, в 65-м. 65-е — это настоящий ад. Кажется, персоналу 65-х маршрутов нравится издеваться над людьми в свободное от перекуров время.

А в целом и общем хочется поставить диагноз горожанам. Мы — больные люди, которые не смогли стать хоть немного человечнее даже в таком положении, в котором страдают все. Со стороны водителей и кондукторов — запредельный эгоизм, отношение к пассажирам как к вещам и упоение собственной значимостью на фоне дефицита автобусов в городе. 

Со стороны горожан — странная покорность обстоятельствам, нездоровое терпение, отсутствие самоуважения и чувства ответственности за происходящее со своим городом. Оба этих взгляда на мир, сосуществование двух этих реальностей — небольшая иллюстрация к огромной антропологической катастрофе.

По всей стране, в каждой провинции России можно найти бесчисленные примеры того, как человек расчеловечился, разучился быть внимательным, заботливым, уважающим себя и своего ближнего, не говоря уже о любви. Проблема с транспортом в Архангельске — это идеальная ситуация, в которой у людей появляется шанс повести себя по-человечески друг с другом, взаимно стать чуточку участливее. Но этого не происходит, а пропасть между людьми лишь разрастается. 

Значительную лепту в расчеловечивание человека вносят чиновники и бизнесмены, по чьей вине люди попадают в унизительное положение. Но надо признать, что проблема состоит не только в автобусах. Просто мы порой — плохие люди.