Архангельский МРВ давно зажил новой жизнью — всё чаще здание бывшего вокзала применяется под художественные нужды. Недавно в его стенах распахнулось окно в мир оживших картин. Настоящее цунами.
«Экспонатами» выставки послужили работы Айвазовского и Кандинского, спроецированные потоком на широкий экран под музыку. Показ кадров, «засасывающих» зрителя в красочный водоворот, окружает со всех сторон — по периметру стен. Пришедшие люди располагаются в это время в центре зала, на пуфиках, в полной темноте.
Однако любая экспозиция, как известно, начинается с гардероба. И вот тут вышло первое разочарование: пришедшим на выставку в последние сеансы (7-8 часов вечера) на входе никто даже не предложил раздеться, а в самом импровизированном гардеробе не было сотрудника. Впрочем, это пустяки.
Далее — непосредственно, «экскурсия». То есть аудиосопровождение показа наплывающих картин. Она длится 55 минут, и это, надо признать, утомительно. Особенно в первой части — когда на посетителя обрушается информационная атака о жизни и творчестве Айвазовского.
Биографические факты и достоинства его художественных изысков, озвученные благородным мужским голосом, навевают скуку. Было бы намного лучше, если бы все эти данные не озвучивались, потому что — вновь будем честны — на Айвазовского любят ходить смотреть в основном обыватели.
Для них его баюкающие волны, особенно в таком «оживлённом» формате, — не более, чем арт-терапия. Вырваться из архангельских будней в тёмную комнату, которая вызывает головокружение упоительными миражами под расслабляющую музыку, — понятный вид досуга дам и кавалеров, приятных во всех отношениях. То есть эта выставка рассчитана не на тонкого ценителя живописи, а на рядового северянина. Следовательно, избыток информации здесь — излишек.
Однако и этого организаторам показалось мало. Для этого они соорудили выставку информационных стендов о великом армянском художнике Айвазяне. И вот здесь фиаско затеи проводить ликбез стало ещё более очевидным.
Нет, к самим стендам претензий нет, их функция тоже понятна, пусть даже их никто и не читает. Но досадный промах организаторов виден в другом: текст, напечатанный на этих стендах, изобилует грамматическими и орфографическими ошибками. В мире, в котором давно есть компьютерная программа «Ворд», допустить такое к публичному обозрению — позор.
Стоило отнестись к информационному сопровождению более изящно и умно, продумать, чем эти щиты с текстом смогут привлечь внимание зрителя помимо общедоступных данных, явленных на них. На этой выставке к стендам подходят в основном только потому, что кроме них нет ничего, а высиживать целый час в окружении оживших картин может не каждый джентльмен. Поэтому, чтобы размять ноги, люди и слоняются от стенда до стенда, чтобы потом снова плюхнуться в удобный мягкий пуфик.
Пуфики здесь — безусловно, удача. Это было умно. Час сидеть на обычном стуле было бы неудобно, да и не способствовало бы тому, чтобы все всё видели из-за леса затылков друг друга. А если сидеть на «мягком мешке» — разница в росте нивелируется, потому что пуфики продавливаются равномерно. К тому же снизу удобнее наблюдать за происходящим на стенах. Можно даже лечь.
***
Вторая часть выставки — аудиовизуальный экстаз от маэстро Кандинского. Балет резких геометрических форм, кислотный колорит, экспрессивный калейдоскоп композиций в его оживших работах придётся по душе и профану, и эстету. Эта часть представления идёт будто бы меньше первой, а ещё нет надоедливого закадрового голоса, объясняющего прелесть продемонстрированных художеств. Это большой плюс.
Наверное, Кандинского показывают во вторую очередь не только потому, что хронологически он жил и творил позже Айвазовского, но и ради лести обывателю. По этой же причине Кандинского обошли вниманием во время оформления выставки информационных стендов — про него пришедшие не найдут в здании МРВ ни слова. Однако именно это и создаёт хорошее впечатление! Если идея «экранизировать» и «объяснить» и без того растиражированного и элементарного Айвазовского выглядит пошлостью, то деликатное умалчивание про Кандинского подчёркивает его блистательность и элитарность.
Удовольствие, получаемое во время демонстрации его картин, сравнимо с удовольствием от хорошего шампанского, пригубленного из бокала на тонкой ножке. Даже на этой выставке, созданной будто для сеансов по арт-психологии, его произведения вызывают ощущение чего-то цветочного и поэтичного, не заляпанного толпой. Это чувство приятно для интеллектуала. Для «простого человека» его работы в движении — это залипательный трип, игра для глаз, недоступная уму. Забава. Снятие напряжения после «питательной» части выставки, на которой всех намучили пышной и значительной биографией Айвазовского.
Вот, пожалуй, и всё. Как итог: не худшее место для проведения времени, но и ничего особенного. Наводнения смыслов и изысков не наблюдается, восьмое чудо света привычно поглощает девятый вал общественных вкусов, соборы продолжают возводиться, чиновники продолжают пиариться, снег — падать, жизнь — проходить мимо. И только здание МРВ напоминает призрачный корабль, угодивший на мель и никуда больше не спешащий. Скучно…
Алексей Черников