«Три сестры», одну из важнейших премьер европейской сцены 2020 года, приглашали в программы самых известных театральных фестивалей всего мира, но пандемия внесла свои корректировки, поэтому большинство зрителей смогли увидеть его лишь в онлайн-формате.
Спектакль, выходящий далеко за рамки традиционного театра, погружает в современные реалии: изолированное цифровое пространство и безликие герои, утратившие всякие человеческие черты. Почему же это актуально для современной сцены?
Режиссёр переносит сестёр Прозоровых в безвременную пустоту, словно в экран смартфона или компьютера.
Оригинальный текст отрезан до нескольких ключевых фраз, закольцованных на протяжении всего действия. Вместо живых характеров классической пьесы Чехова — роботы с записанными голосами и чёрными пустыми лицами, сквозь них пугающе ощущается ницшеанская бездна, которая «тоже смотрит на тебя» в ответ.
Первоначальная эмоция — неясность. Виднеются чёрные фигуры в белых кринолинах и платках на голове, с нацепленными обезличивающими масками. Кажется, будто этим приёмом режиссёр обозначает не только то, что у героев нет собственных лиц, но и фиксирует образ всего человечества, мужчин и женщин всего мира во все времена. Механический голос воспроизводит отдельные реплики не только пьесы Чехова, но и философские тексты Ницше о сверхчеловеке, а также слова самой Кеннеди. Становится сложно понять, кто произносит ту или иную реплику.
Но так ли важно ли это зрителю и самим же героям? Наверное, нет. Ведь каждый из них ведёт свой, обособленный монолог и не обращает внимания на других.
Единственная деталь, напоминающая, что эти существа по-прежнему живые люди — вода, которую пьют актёры на протяжении всего действия. Живое тянется к живому, но эта влага будет только губительна для цифровых роботов.
Стоп-кадр спектакля.«Невообразимая жизнь будущего», к которой нас призывали стремиться, в представлении Сьюзен Кеннеди больше походит на безликий стерильный ад. Люди настолько усовершенствовали себя, что потеряли всякие индивидуальные черты.
Как ощущал бы себя тот, кто вновь и вновь переживает мгновения собственной жизни? Возможно, это следует сравнить с нашей цивилизацией, возвращающейся к началу: в одном из моментов спектакля мы видим героев в молитве на коленях и идол — цифровую маску, которую они поочерёдно целуют. Человечество будто вернулось к самой своей заре, и ему нужно чему-то поклоняться. А конец спектакля наводит зрителя на закономерный вопрос: действительно ли конца не будет?
В условиях пандемии взгляд Кеннеди на зацикливание, замкнутость сестёр и всеобщую цифровизацию становится злободневным. На ум приходят вопросы: каким же будет современный театр? будет ли он важен в дни Netflix, YouTube и цифрового бессмертия? каким будет его зритель?
И постановка «Три сестры» становится маленькой ступенькой к их разгадке.
Мария Коптяева