Хрипит больница. Стонет и хрипит,
Должны мы выздоравливать, как мухи.
По коридору шаркают старухи:
У Бога на призывы свой лимит.
«Я отродясь не верила в него.
Но отпустил бы с миром. Я молилась».
Сестра дежурная куда-то в щель забилась.
И снова стон. И снова — никого.
Попытка в сотый раз уйти в астрал —
Сон не идёт. Провалы. Шум прибоя.
Соседа жар смертельный беспокоит:
Кричит, хрипит. За стенкой кто-то встал.
Со всех сторон: «Сестра, сестра, сестра!..»
И — наконец-то! — верно: «Где ты, сука?!»
Как ты долга, ночной юдоли мука!..
И мимо — очищения ветра…
Засуетились. Вспыхнул яркий свет.
Укол всадили — злобно и неловко.
«Как нас достали эти все уловки!
Ну почему больных нормальных нет?
Лишь бы орать, лишь бы гнобить сестёр…»
Инфекционка. Наша медицина.
«Больной, заткнитесь, будьте же мужчиной!»
А он хрипит — и что-то про костёр.
Уже два месяца лежачий полутруп —
Арктическая вахта. Боже правый!
Сначала глотку сжёг — зачем? — отравой,
Потом ковид. Сквозь нитку чёрных губ —
Ни щели в лёгких воздуха принять.
Наружу рёбра, косточки. Освенцим.
И видно, как сквозь кожу бьётся сердце:
Видать, ещё хранит родная мать
И молится за тридевять земель:
Ему не пережить полёт до дома.
Сначала — выжить, как в огне содома,
Перестрадать больничную постель
Под кислородной маской.
«Эй, боец!»
И нет конца войне на свете этом.
Сын смс-ку шлёт: «Тебя всё нету…»
Он прочитал и прохрипел: «Пипец…»
Из коридора бабка приплелась:
«Ты что, сынок? Ты потерпи немного.
Уже идёт небесная подмога».
«Как скорая? Ещё не добралась…»
Хрипит больница. Стонет и хрипит.
Должны мы выздоравливать, как мухи.
По коридору шаркает старуха,
На серых ножках ждущая транзит…
Продолжение следует.