Зима маячит за спиной, огромная и неумолимая, словно необъятная ледяная глыба. Молчит сурово и дышит холодом в затылок. Как будто чувствует свою власть и наслаждается ею, наблюдая свысока, как жухнет и скукоживается от её дыхания земля, цепенеют и седеют реки, и даже воздух твердеет и осыпается на землю маленькими прозрачными кристаллами.
Только город зияет чёрным неопрятным пятном среди бескрайних величественных равнин, чадит и копошится, нарушая целостность заворожённых пейзажей, раздражая резкими звуками будничного хаоса окружающую мертвенно-печальную тишину.
По утрам зима прикрывает бесстыжие его чресла белыми опрятными одеждами, но город, будто придорожная проститутка, всё норовит распахнуть пошире полы мехового пальто, выказывая наружу худые чёрные ноги проспектов в дырявых сеточках асфальтовых колготок, трясёт дешёвыми цветастыми бусами реклам, сверкает фальшивыми стразами бесстыжих витрин и призывно манит оголёнными стенами завшивленных улиц, густо усыпанных разноцветными блёстками огней.
Зима, словно отчаявшаяся мать, устало вздыхает, глядя на безумства непутёвого чада, и идёт дальше, торжественно облачая Землю белоснежным праздничным нарядом, раскрашенным великолепными россыпями морозных узоров.
Александр Антонов (разрешение автора на публикацию получено). Фото мадам предоставлено автором
