Во время начала пандемии жильцы дома стали систематически обнаруживать в своем подъезде мешки с чьим-то мусором. Первое время сознательные люди выкидывали его, оправдывая действия соседей необходимостью соблюдать карантинные меры.

Время шло, и наглость халявщиков только росла. Видимо, они руководствовались логикой: раз мусор исчезает, значит, лестничная клетка — место сбора отходов. Остальные жители подъезда с таким поведением были не готовы мириться, и разгорелся конфликт.

Само собой, в закрытой экосистеме все знают, откуда берётся мусор, но вредителей так и не удалось поймать за руку. Состоялся диалог с управляющей компанией, которая сделала всё от себя зависящее, а именно — раз за разом прибирала подъезд.

Последней каплей стал рассыпанный в лифте наполнитель для кошачьего туалета со следами жизнедеятельности усатых. То ли вредители водят своих котов в лифт, то ли сами ходят туда же, прикапывая свои преступления. Это выяснить не удалось. Лифтом пользуется весь подъезд и, казалось бы, налицо факт хулиганства или порчи общественного имущества, однако архангельская полиция так не думает.

Жильцы составили заявление, в котором указали все факты вредительства, но ответ участкового поразил — нет состава преступления. Более того, полиция рассматривала вероятность возбуждения административного дела на заявителей. Слава Богу, факта ложного вызова не было зафиксировано, но сам факт, мягко говоря, оставляет осадок.

Стоит ли говорить, что дальше визита участкового в подъезд дело не пошло. Никакой профилактической беседы, никакого воздействия на мусорщиков — ничего.

И тут стоит обратиться к опыту прошлого. В злом и тоталитарном СССР после первого инцидента было бы проведено собрание жильцов подъезда с публичной выволочкой виновных. Что-то подсказывает, что при старой милиции до наполнителя в лифте дело бы не дошло.

То ли виновата лень местной полиции, то ли сегодня действительно можно загадить собственный подъезд и остаться безнаказанным…

На самом деле эта история занимательна. Более того — она поучительна. Ибо человек законопослушный в России нынче — человек беззащитный. Что должны были сделать чистоплотные жители подъезда? Устроить сыск, вычислить, изловить, устроить самосуд? Увы, но им больше ничего не остаётся, поскольку вся гигантская административная надстройка оказать им помощь не может.

А ещё в этом доме заварен мусоропровод. Не вчера, давно. Побочная сторона вроде бы полезного дела состоит в том, что кто-то или из чувства протеста, или из лени, но не хочет лично таскать мусор во двор. Был бы мусоропровод, глядишь, и не возникло бы беды.

Вообще крайне любопытный эксцесс. В мире везде воюют, вражда захватила человечество: в Белоруссии свергают Батьку, навальники гадят Путину, во Франции сходят с ума и громят свой же Париж, в Берлине штурмуют Рейхстаг, в Америке чёрные бунты…

А в Архангельске война в отдельно взятом подъезде. И не в одном — в каждом подъезде Архангельска такая война каждый день, каждый час. Кто-то гадит, полагая, что он крутой и ему всё можно, а кто-то борется.

Так и проходит жизнь — в борьбе. И от роста благосостояния, количества материальных благ и возможностей ничего не зависит. Более того, чем жирнее живёт народ, тем больше люди сходят с ума. По мелочи, как подъездные войны, или по крупному, как в Белоруссии, — неважно. Скучно стало в мире потребления — люди хотят нервишки щекотать.

А играть на нервах всегда удобнее за счёт кого-то. Халявщики из подъезда срут и получают удовольствие, для их соседей борьба с халявщиками становится также смыслом жизни.

А по улицам наших городов в это время по ночам, разрезая тишину рёвом моторов, гоняют мотоциклисты, не давая спать дедушкам и бабушкам. Мотоциклистам в кайф, у просыпающихся граждан тоже «веселуха». Все живут полноценно. Вроде весело…

Но однажды найдётся «Ворошиловский стрелок», который укокошит мотоциклиста, мешающего спать.

И вот тогда веселье перейдёт в слёзы. Впрочем, и из плача тоже будет шоу. Ток-шоу и шоу реплик в соцсетях. Скучно народу жить.

Нагадил ближнему — развлёкся. Извращение? Да.

Как в дурной детской поговорке: лучше нет влагалища, чем рот товарища.