Бывший заместитель начальника ИК-7 УФСИН России по Архангельской области подполковник Славнов А. В. обратился в областной суд и к прокурору Архангельской области с просьбой соблюсти его конституционное право на рассмотрение уголовного дела вышестоящей судебной инстанцией, поскольку он лишился гарантированного ему права на проверку обжалуемого судебного решения по приговору суда.

18.12.2017 г. Исакогорским районным судом г. Архангельска по уголовному делу по обвинению Славнова А. В. вынесен приговор, согласно которому он осужден по ч. 3 ст. 286 УК РФ за причинённый физический вред потерпевшему, но при этом в уголовном деле не было судебно-медицинской экспертизы по телесным повреждениям, ходатайства Славнова по данному поводу суд не удовлетворял.

28.12.2017 г. в судебную коллегию направлено апелляционное представление государственного обвинителя, в котором помощник прокурора просил изменить приговор Исакогорского суда, ужесточить наказание и назначить его в виде реального лишения свободы, лишить специального звания, так как действия в отношении потерпевшего были сопряжены с применением насилия.

После того как 28.03.2018 г. Славнов предоставил свои возражения на указанное представление, в судебную коллегию поступило ходатайство государственного обвинителя об отзыве поданного апелляционного представления, на основании чего апелляционное производство было прекращено.

К возражениям Славнов приобщил заключение эксперта ГБУЗ АО «Бюро судебно-медицинской экспертизы», ознакомившись с которым, государственный обвинитель незамедлительно направил в судебную коллегию отзыв, так как в заключении эксперт однозначно утверждает — »… возможность полного заживления ссадины на нижней конечности, как указано в представленных материалах уголовного дела, на шестые сутки после травмы, исключается».

Сделанный экспертом вывод подтверждает правоту Славнова, а также факт оговора со стороны потерпевшего и неправосудность вынесенного судебного решения.

Экспертиза, которую самостоятельно сделал Славнов после суда первой инстанции, на стадии следствия не проводилась, в Исакогорском суде ходатайства по этому поводу отклонялись.

Экспертиза своевременно не проведена Славновым, так как было нарушено ещё одно его конституционное право, гарантирующее каждому право на получение квалифицированной юридической помощи.

О несправедливостях и «странностях» правоохранительной и судебной системы Архангельской области наше информагентство последовательно пишет на протяжении многих лет, стараясь изобличить и представить общественности все изъяны и пороки этих важнейших государственных институтов.

За эти годы мы узнали и повидали всякое, но даже при наличии негативного опыта система не перестает удивлять, выдавая прецеденты, поражающие самое закаленное воображение.

Примером такого, мягко говоря, странного судебно-следственного эксперимента стало уголовное дело бывшего заместителя начальника исправительной колонии № 7 Александра Славнова, приговоренного Исакогорским районным судом к четырем годам лишения свободы по обвинению в превышении должностных полномочий в отношении осужденного. Мы изучили дело подполковника Славнова, пообщались с его защитником и адвокатом, встретились с ним самим.

«ПОТЕРПЕВШИЙ» ПОПОВ

События, которые вменяются Славнову, произошли, по версии следствия, 9 марта 2016 г. на территории котельной промышленной зоны ИК-7.

В этот день Славнов заступил на службу и проводил плановый обход.

Вся дальнейшая фабула следствия, нашедшая отражение в материалах дела, строится, по довольно странному стечению обстоятельств, исключительно на показаниях Попова и свидетеля (тоже осужденного) Григорова.

По их словам, Славнов, находясь в помещении электроцеха на территории промышленной зоны ИК-7, сначала попытался нанести Попову удар кулаком, но тот увернулся, затем взял его за отворот одежды и с силой бросил его так, что Попов пролетел около четырех метров до противоположной стены помещения, где стукнулся локтём о раковину, вследствие чего испытывал боль на протяжении 15 минут.

На судебном заседании 17 июля 2017 г., то есть спустя больше года, Попов вдруг однозначно вспомнил, что на его теле были телесные повреждения в виде ссадины на колени, однако его слова никто подтвердить не смог, так как он об этом никому не рассказывал, а к моменту проведения его освидетельствования у него всё прошло.

В ходе расследования следственные органы не смутила ни отвратительная характеристика Попова, где психолог колонии называет его человеком, склонным ко лжи и фантазийности, ни внушительный «послужной» список из четырёх судимостей, не смутил и тот факт, что кроме Попова, никто из осужденных его слова не подтверждает.

Всё это совершенно не помешало следствию слепо поверить такому человеку и принять его доводы как основу для обвинения, при этом даже не проверив версию оговора Славнова.

Славнов же системе УФСИН отдал более 25 лет, дослужившись до подполковника. Имеет ордена и медали, коллегами характеризуется как исключительно честный и порядочный офицер, по призванию служивший государству и Родине.

Ещё на стадии следственных действий Славнову стало понятно, что вместо объективного установления картины происшествия следствие всеми возможными способами пыталось создать доказательства, которых в его распоряжении по понятным причинам не было. В частности, следователь доносил до свидетелей информацию, которой они не могли располагать, задавал вопросы, которые было сложно оценить иначе как наводящие.

В ходе предварительного следствия должностные лица подкрепляют свои доказательства лишь показаниями Попова, Григорова и Кутузова, проводя также очные ставки с их участием, на которые в последующем ссылаются в обвинительном заключении.

Славнов просил своих адвокатов и следователей прекратить уголовное дело, поскольку самого события не было, но есть мотивы для оговора со стороны осужденных. Адвокаты не предприняли надлежащих мер, не выполнили свою работу грамотно, следователи же, учитывая то, какие шаги делают адвокаты, будучи убежденными, что событие имело место быть, не приняли доводы Славнова во внимание.

В ходе судебного следствия бесспорно установлено одно: что в ходе расследования уголовного дела не были выяснены все обстоятельства, существенно влияющие на возможность объективно рассмотреть данное уголовное дело в суде.

И то, что при проведении следственных действий и при составлении обвинительного заключения по делу были допущены существенные нарушения прав подсудимого, прежде всего, права на защиту.

О случившейся с ним истории Славнов говорит спокойно, как говорят люди, уверенные в своей правоте.

«ТЯЖЕЛЫЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ БОЙ»

По мнению Александра Славнова, причиной для оговора со стороны осужденных стала личная неприязнь. «Вы поймите, в колонии все расписано по минутам, все регламентировано.

Осужденные, часть из которых соблюдать правила и режим просто не намерены. Можно сказать, что в колонии идет постоянная война между администрацией и заключенными, каждый день — это тяжелый психологический бой.

Они хотят нарушать — мы им не даем. Есть категория осужденных, которые всеми силами борются с законом и системой, и хотя на суде они уверяли, что неприязненных отношений к нам не имеют, я вам честно скажу, мы для них — потенциальные враги», – объясняет специфику отношений в колонии Александр Славнов.

«К такой категории относился и осужденный Григоров, откровенно утверждающий, что он «имеет в рот весь режим», не стесняясь при этом публиковать видео в интернете».

Парадоксальность уголовного дела Славнова заключается ещё и в том, что заявление о совершении преступления написал потерпевший (ранее четыре раза судимый на территории РФ гражданин Украины), по инициативе осужденного Григорова (дважды судимого по ч. 2 ст. 131УК педофила), который хорошо известен не только региональному ведомству ФСИН, благодаря своим необоснованным жалобам на сотрудников уголовно-исполнительной системы, но и в соседних субъектах (г. Москва, Р. Коми), где Григоров также отбывал наказание.

Согласно характеристикам «Григоров так и не раскаялся в содеянных преступлениях, не признал свою вину, состоял на профилактическом учёте, как склонный к педофилии, как лицо, имеющее психические отклонения, склонный к посягательствам на половую неприкосновенность.

В личных беседах с сотрудниками администрации исправительных учреждений ни разу не говорил с сожалением о совершенном им преступлении и желании принести извинения пострадавшим девочкам и их родителям.

Склонен к написанию необоснованных жалоб на сотрудников администрации».

Невзирая на такую характеристику Григорова, суд не относится к его показаниям критически, суд не учитывает и коллективное обращение сотрудников ИК-7, направленное в администрацию Президента ещё в начале 2017 г., где сотрудники колонии указывают, что дело в отношении Славнова инсценировано именно этим осужденным.

Суд, напротив, берёт показания Григорова за основу приговора, отражая в решении то, что «виновность Славнова А. В. подтверждается совокупностью исследованных и тщательно проверенных судом доказательств…», в том числе и показаниями Григорова.

Суд указывает, что показания осужденных, в том числе и Григорова, согласуются и дополняют друг друга, даёт им оценку и признаёт допустимыми, достоверными и достаточными. При этом показания подполковника признаёт несостоятельными, не соответствующим действительности.

Показания ряда других сотрудников администрации, в том числе и начальника учреждения суд также признаёт недостоверными.

«БЫЛ УВЕРЕН, ЧТО ВСЕ ДОКАЖУ…»

В своих бедах Александр винит не осужденных. Он считает, что и они, в свою очередь, стали лишь инструментом в руках работников следственных органов, решивших во что бы то ни стало довести резонансное дело подполковника до логического конца.

«Еще на этапе следствия следователь сказал мне: какие бы доводы и доказательства вы ни приводили, существует корпоративная этика — если СК провел определенную работу, то прокуратура, а в дальнейшем и суд не могут ему отказать.

Я тогда в это не поверил, думал, ну нет, будет же еще прокуратура с ее надзором за соблюдением законности, уж она-то во всем разберется!

На суд была надежда вообще стопроцентная. Я даже не просил кого-то мне помочь. Не считал необходимым, был уверен, что и так все докажу.

Но прокуратура, а в дальнейшем и суд просто взяли обвинительное заключение, составленное следствием, и по нему, абзац в абзац, почти ничего не меняя, откидывая лишь наши доводы, составили приговор», — описывает ситуацию бывший заместитель начальника колонии.

«ЗАКОН ЗАЩИЩАЕТ КАЖДОГО, КТО МОЖЕТ НАНЯТЬ СЕБЕ ХОРОШЕГО АДВОКАТА»

Адвокаты, к которым обращался Славнов А. В., на его просьбу о помощи и подачу апелляционной жалобы отказывали, мотивируя это тем, что не хотят связываться с этим делом и противостоять органам государственной власти.

«Кроме оговора, который придумали осужденные, отрицательным для меня стал и тот момент, что я первоначально нанял для своей защиты адвокатов, которые исполняли свои обязанности, грубо нарушая нормы профессиональной этики.

Адвокаты, которые осуществляли мою защиту, спровоцировали следствие на ложный путь.

Адвокаты действовали вопреки моим законным интересам, они оказывали мне юридическую помощь, руководствуясь лишь соображениями собственной материальной выгоды.

Адвокаты, как и следователь, нарушающий нормы УПК, не задумывались о том, что на кону поставлена моя судьба, судьба порядочного офицера, судьба всей моей семьи и будущего моих детей.

Когда мне стало понятно, что обещания адвокатов, что они прекратят моё дело на стадии следствия, пустые, я обратился к Мамонтову С. с просьбой оказать мне юридическую помощь.

В ходе судебного разбирательства Мамонтов был признан и допущен в процесс в качестве защитника.

При этом уточню, что Мамонтов ещё в декабре 2017 г., до вынесения приговора по моему делу, был вызван в следственный отдел, где следователь объявил, что зря он занял активную позицию защиты по делу, поскольку меня всё равно осудят, при этом уточнил, что сейчас уже осудят не только Славнова, но и Мамонтова.

Также следователь пояснил, что решается вопрос о возбуждении уголовного дела по ст. 286 УК РФ в отношении начальника ИК».

Видимо, с целью реализации сказанного, 01 февраля 2018 г. следователь в составе группы пришел в жилище Мамонтова и произвёл обыск на основании возбужденного в отношении него уголовного дела по заявлению всё того же осужденного Григорова А. В., который написал заявление, что якобы Мамонтов, с целью способствования Славнову уклонения от уголовной ответственности и созданию препятствий к отправлению правосудия, передал ему две пачки сигарет стоимостью 170 руб., принуждая тем самым изменить показания.

Как пояснил нам Мамонтов,  «в ходе обыска, который проходил «с пристрастием» были изъяты все технические средства и компьютерная техника, в том числе телефоны, флэш-накопители, планшет, а также ряд документов по делу Славнова А. В. 

Поскольку на тот момент приговор суда по делу Славнова А. В. не вступил в законную силу, а постановлением суда я признан защитником по делу, следователи следственного комитета, используя формальные доводы, провели в отношении меня незаконные действия, ограничивая тем самым Славнова на защиту по его делу.

Через неделю обыск у меня дома повторился, только уже следственная группа состояла не из шести, а из 12 человек, среди которых были и сотрудники СОБРа, кинолог с собакой, два эксперта с нелинейным локатором и другими специальными средствами.

Было впечатление, что я криминальный авторитет, совершивший самые тяжкие преступления.

В ходе обысков изымаются все накопители информации по делу Славнова А. В. с целью создания трудностей по оказанию ему юридической помощи и чтобы обвинительный приговор вступил в законную силу».

Хорошим адвокатом для подполковника оказался адвокат Саратовской специализированной коллегии адвокатов Сенюков В. М., который комментирует дело Славнова так:

– По закону суд должен быть над схваткой, обеспечивать равный доступ к правосудию всех сторон. Когда суд изобличает кого-то в пакостных делах, он должен вести себя как суд, принимая законные решения и реагируя на нарушения закона и прав подсудимых. А когда реакции нет, возникает напряжение между гражданами и государством.

Полагаю, вместо того, чтобы быть гарантом справедливости и законности и местом, куда любой гражданин мог бы прийти и доказать свою невиновность, суд до сих пор выступает как карательный орган, как орган расправы. А ведь задача суда не только карать, но и защищать невиновного от незаконной уголовной ответственности».

Адвокат также пояснил: «Экспертиза, которую самостоятельно сделал Славнов после суда первой инстанции, на стадии следствия не проводилась, в Исакогорском районном суде г. Архангельска ходатайства защиты по этому поводу отклонялись.

Экспертиза своевременно не проведена Славновым, так как было нарушено его конституционное право, гарантирующее каждому право на получение квалифицированной юридической помощи.

Славнов такую помощь до обращения ко мне не получал, на что указывал в своих жалобах.

Я считаю, что именно нарушение этой конституционной нормы позволило неоднократно судимым гражданам оказаться потерпевшими, а в отношении Славнова вынесен обвинительный приговор».

В законе сказано: «Право на защиту каждого, кто подвергся уголовному преследованию, признается и гарантируется Конституцией Российской Федерации в качестве одного из основных прав человека и гражданина…»

Обеспечение права на защиту является обязанностью государства и необходимым условием справедливого правосудия.

Славнов указывал и на давление со стороны должностных лиц следственного комитета и прокуратуры: «Мне высказывались угрозы, что если я продолжу обжаловать судебные решения, то возбудят уголовные дела по ст. 307 УК РФ (заведомо ложные показания) в отношении всех свидетелей, которые подтверждали мою правоту. Поскольку меня эти высказывания не напугали, в сентябре 2018 г. было возбуждено уголовное дело в отношении ключевого свидетеля стороны защиты — Никонова, уголовное дело которого в настоящее время рассматривает Октябрьский районный суд».

В настоящее время адвокат Сенюков помог Славнову составить кассационную жалобу, в которой просил восстановить право Славнова на судебную защиту, которое признается и гарантируется согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, которые в силу ч. 4 ст. 15 Конституции являются составной частью отечественной правовой системы.

Конституционный суд РФ разъяснил ч. 1 ст. 46 Конституции РФ как норму, закрепляющую обязанность государства обеспечивать полное осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной и эффективной.

«Сложно не понять парадоксальность всей ситуации и лживость показаний Попова, Григорова и Кутузова. Сложно не понять, что порочат ФСИН вовсе не действия Славнова, а действия вышеназванных осужденных, ведь именно из-за таких граждан страдает вся система в целом, система, направленная на исправление осужденных, а они, в свою очередь, пользуясь «демократическими» условиями, ставят честных и порядочных сотрудников в зависимость от обстоятельств, которые готовы навязать сами осужденные и навязывают, благодаря попечительству со стороны надзорных органов».

По мнению Александра Славнова, его дело выходит далеко за рамки частного обвинения.

Фактически усилиями правоохранительных органов и суда в регионе создан прецедент, который может иметь последствия не только для Архангельска, но и для всей уголовно-исполнительной системы.

Эксперты из числа общественности, работающие в исправительной системе и знающие о проблеме «перекрашивания» зон, предупреждают: не стоит давать осужденным уроки борьбы с администрацией колоний «законными» методами.

Славнову известно, что после произошедшего с ним часть сотрудников опасаются противостоять заключенным. Уже ходят разговоры о якобы звучащих фразах:«Будете требовать, уберём, как Славнова…»

В заключение нашей беседы Славнов пояснил:«Уголовное дело, возбужденное в отношении меня, — яркий пример того, как наша правоохранительная система осуществляет за всем этим контроль и каким образом может быть принято неправосудное решение судьёй, которого своими нетактичными и безграмотными действиями к этому подталкивает следователь и самое что страшное — адвокат!

За ту правду, которую я отстаиваю, я потерял много нервов, что обидно и больно вдвойне, я, будучи порядочным и принципиальным сотрудником, необоснованно дискредитирован, несмотря на то что я невиновен и никогда не совершал противоправных действий в отношении осужденных.

Все долгие годы, которые я посвятил службе государству, оказались перечёркнуты тем враньём, которое внезапно окружило меня, теми действиями должностных лиц, которые, несмотря на то что должны полно и всесторонне расследовать уголовное дело, свели это к односторонней фиксации косвенных фактов, якобы изобличающих мою вину.

Несмотря на всё это «волшебство», я по-прежнему верю: кассация и и. о. председателя областного суда Дмитрий Григорьев обязательно во всем разберутся. Не оставит приговор без внимания и прокурор области Виктор Наседкин».

Мы будем следить за развитием событий вокруг Александра Славнова.